Затем села в сани. На запятки вскочили Воронцов и Лесток и помчались в казармы Преображенского полка. Солдат предупредили заранее. Елизавета сказала: «Ребята, вы знаете, чья я дочь, едемте за мной». Ей отвечали: «Матушка, мы готовы». 360 человек двинулись вместе с цесаревной по Невскому проспекту к Зимнему дворцу.
В караульном помещении дворца она появилась совершенно неожиданно для солдат. Речь цесаревны была краткой: «И я, и вы много натерпелись от немцев, и народ наш много терпит от них. Освободимся от наших мучителей. Послужите мне, как служили моему отцу». «Матушка, — закричали караульные, что велишь, все сделаем». Несколько человек Елизавета взяла с собой, чтобы арестовать правительницу, другим поручила взять ее мужа, потом захватить императора, но не будить, а дождаться, когда проснется.
Она вошла в личные покои правительницы и застала ее спящей рядом со своей фрейлиной. «Сестрица, пора вставать!» — сказала ей Елизавета. Анна Леопольдовна увидела солдат и мгновенно все поняла…
25 ноября 1741 года вышел манифест о восшествии на престол Елизаветы Петровны.
Не велики наши сведения о матери русской «Железной маски», но еще меньше мы знаем о его отце, глубоко несчастном, одиноком, неумном человеке, совершенно чуждом той стране, в которой по воле злого рока оказался. Сначала нелюбимый жених, затем ненавистный муж, он не имел никаких корней в русском обществе.
Современники и историки рисуют Антона Ульриха крайне бесцветной личностью. «Он был очень добрый малый и только. Ум отсутствовал, энергии никакой. Это было именно то, что требовалось». «Белолицый, подслеповатый, золотушный, очень робкий и застенчивый…» (К. Рондо. Петербург, 13 января 1733 г.)
В день рождения императрицы она пожаловала принцу орден св. Андрея и назначила его майором Семеновского полка.
При разрыве отношений с Турцией принца отправили волонтером а армию фельдмаршала Миниха, Он храбро сражался при осаде Очакова. Возвратясь в Петербург по окончании кампании, был произведен в генерал-майоры. В следующую кампанию отличился в стычках с турками и татарами. А возвратясь в Петербург, занял прежнее незаметное положение.
Ни женитьба на племяннице императрицы, ни рождение в 1740 году сына не улучшили жизнь принца Антона. Он продолжал оставаться пятым тузом в колоде российского двора, хотя и получил высшее воинское звание генералиссимуса.
Ограниченный от природы, малосведущий, мягкий и нерешительный, он не имел значения в государственных делах. Даже после отставки Миниха не приобрел влияния на ход правления. Правительница не терпела ни мужа, ни Остермана.
