– Да! – выкрикнула она, и я приподнял ее с кровати, поставив на колени и насаживая на свой член.
– Ахх… это… так… чертовски… приятно! – воскликнула она, покусывая губы и вцепившись в меня. Она заглянула в мои глаза, а затем… дала мне пощечину.
На мгновение я замер и изумленно посмотрел на нее. – Сделай это снова.
Она ухмыльнулась, ударив меня по другой щеке.
Боль ощущалась превосходно.
Выйдя из нее, мой член пульсировал и поддергивался от потребности. Но я должен исполнить другое свое желание.
– Встань на колени, – не промолвив ни слова, она встала на четвереньки, выставив гладкую округлую задницу мне на обозрение.
– Так? – соблазнительно спросила она, наклонившись для меня еще сильнее.
– Тебе нравится быть отшлепанной так же сильно, как и хлестать меня? – я нежно провел рукой по ее заднице.
– Почему бы тебе не выяснить самому?
Кто это? Амелию, которую я помню, была так застенчива, когда мы впервые занялись сексом… хотя тогда ей было всего шестнадцать лет.
ШЛЕПОК.
Ее руки сжали простыни, а тело задрожало.
– Похоже, я получил свой ответ, – прошептал я, перекинув волосы ей через плечо.
Она с трудом сглотнула, сделав глубокий вдох. – Так что ты собираешься делать теперь?
ШЛЕПОК.
ШЛЕПОК.
– Трахни меня, – выкрикнула она, опустив голову. Я выводил круги на теперь уже красной заднице.
– Мы дойдем до этого, но я хочу посмотреть, сколько ты сможешь выдержать.
ШЛЕПОК.
Ее ноги дрожат под ней.
ШЛЕПОК.
Она тяжело дышит, ее тело приподнимается и опускается с каждым глубоким вздохом.
ШЛЕПОК.
– Сильнее.
ШЛЕПОК.
Я уже ощущаю боль в руке. Но она до сих пор не сказала мне остановиться. Ее задница уже настолько красная, и я был уверен, что к этому времени она будет умолять меня остановиться. Вместо этого она прикусила губу и взглянула мне в глаза, подзадоривая сделать это снова.
– Еще.
ШЛЕПОК.
ШЛЕПОК.
– Ах! – выкрикнула она. – Пожалуйста… пожалуйста, трахни меня.
Ей не нужно просить дважды. Поцеловав оба ее красных полушария, я схватил ее за талию и толкнулся в нее, мои глаза закатились от удовольствия от того, насколько влажной и узкой она была для меня.
– Боже, ты потрясающая, – сказал я ей, толкаясь еще глубже и целуя ее спину.
– Так… хорошо, – сказала она, кончив для меня.
Все звуки исчезли, и я слышу лишь наши стоны и ворчанье.
Я не могу так больше.
Я тверд с тех пор, как она поцеловала меня. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы сдерживаться до сих пор.
– Охренеть, – проворчал я, толкнувшись в последний раз и наконец-то кончив.
