Я стараюсь изо всех сил вырвать свои руки из его неумолимой хватки, извиваясь у его твердого тела, но это приводит только к тому, что он еще сильнее прижимается ко мне своей грудью. Я остервенело выдыхаю, затем шиплю:
— Как будто меня это как-то волнует, что ты не приходил ко мне, Зет! Как будто мне есть до этого дело!
Низкий звук, отчасти напоминающий хмыканье, раздается в его горле.
— Естественно, тебе есть до этого дело!
Я издаю смешок, но мне кажется, он совершенно не возымел действия, чтобы убедить его в неправоте.
— Так, этими словами ты хочешь сказать, что признаешь, что вел себя как полный мудак, так?
— Я прекрасно знаю, что ты расстроена.
Я хочу закрыть лицо ладонями, но не могу. Тогда я делаю наиболее подходящую вещь в данной ситуации, я прикрываю глаза. Когда втягиваю в себя еще один вдох, я открываю глаза, смотря на него пристальным взглядом.
— Отпусти меня, Зет.
— Нет.
Я не могу доверять этому парню.
— Какого хрена ты хочешь от меня? Ты мне дал недвусмысленно понять, что не желаешь видеть меня рядом с собой, так почему...
Он иронично хмыкает. Звук сопровождается приподнятой бровью.
— Ну и как это я тебе дал недвусмысленно понять?
— Мне кажется, вся эта «не смей больше целовать меня» хрень и то, что ты исчез на две недели, говорят сами за себя. Понимаешь, отношение говорит само за себя.
Кажется, что весь наш разговор безумно забавляет его. Он старается подавить улыбку, когда заявляет в ответ на мои слова:
— У меня нет никакого отношения. Это просто я. Я тот, кто я есть. — Но эти слова не исправляют ситуацию. И мне уже хочется ударить его по лицу сумкой за надменность. — Спроси меня, где я был эти две недели, — продолжает Зет.
Ох, черт его дери, гром его разрази. Невыносимый мужчина. Я медленно выдыхаю, стараясь сдержать свой гнев под контролем.
— Ну, так и где же ты был?
— Я делал необходимые приготовления, чтобы забрать твою сестру.
О. Я немного прекращаю сопротивляться.
Алексис.
Бесконечная волна горя накрывает меня. Словно крошечная часть меня автоматически считает ее мертвой, каждый раз, когда он произносит ее имя. И, к сожалению, интуитивно я уже стараюсь подготовить себя к его возвращению без Алексис. К тому неотвратимому мгновению, когда он мне проговорит те решающие слова, что он ошибался. Что та девушка, которую он нашел, не является Алексис, а моя сестра уже мертва. Я позволяю горю укорениться во мне, в моем теле, в душе, моих костях, и затем выдыхаю единственные слова, на которые способна с того момента, как он начал мне помогать:
