Она большая и массивная, Блю, должно быть, с легкостью помещается в ней. Я закрываю глаза, когда тёплая вода поднимается всё выше и выше, почти достигая шеи, расслабляя мои окаменевшие мышцы.
И вдруг что-то коснулось моей ноги.
Чёрт, я чуть не выпрыгнула из ванной, но Блю хватает меня, останавливая.
— Ванные комнаты небезопасны. Теперь я прослежу, чтобы в следующий раз у меня с собой было здесь полотенце, прежде чем я оставлю тебя в покое. Ты можешь пораниться. — Говорит он как будто не сам только что напугал меня.
— Я бы не подпрыгнула, если бы ты не напугал меня. — Я приложила руку к груди пытаясь успокоить сердцебиение. — Как кто-то твоего огромного размера может двигаться так тихо?
— Всё очень просто. Просто твой слух не так хорош как мой. Но теперь я знаю об этом и позабочусь, чтобы всегда шуметь, чтобы не напугать тебя.
Он схватил в руки мыло, потёр им об мочалку и, отложив его, начал тереть мочалкой мою ногу.
Господи, да что не так с этим человеком? Что мне с ним делать?
— Я сама могу помыться, — сказала я ему, потянувшись за полотенцем.
Но он проигнорировал меня и просто дальше продолжил намыливать мои ноги.
— Я сам позабочусь о тебе.
Голос Блю твёрдый и мягкий одновременно, сладкая боль вспыхнула у меня между ног. Он закончил мыть одну мою ногу и перешел к другой. Его движения такие мягкие и нежные, что мне уже совершенно не хочется сопротивляться, а хочется полежать и отдохнуть.
Я понимала, что должна чувствовать себя странно, позволив совершенно незнакомому мужчине мыть меня, но, чёрт возьми, если он хотел этого, то пусть сделает. Что-то внутри меня говорило мне, что рядом с ним я в безопасности. К тому же я не думала, что когда-нибудь кто-либо беспокоился обо мне и моей безопасности. Даже моя собственная мать. Наоборот, это я всегда тратила свое время, беспокоясь о ней.
Когда мне было пять лет, я всегда старалась убедиться, что она поела и многое другое. Поэтому для меня забота, исходящая от Блю в новинку. Мне приятно это и я хочу как можно больше впитать это чувство.
Блю продвигался вверх по моим бедрам, и мои ноги невольно открылись для него.
— Ты всегда предлагаешь доставить удовольствие женщине? — Этот вопрос сорвался с моих уст, и ревность вновь подняла голову.
— Нет. Я никогда раньше не предлагал ни одной женщине удовлетворить её, — ответил он мне. Мягкая ткань мочалки прошлась у меня между ног, и его большая рука раздвинула мои ноги шире. Я почувствовала, как моё дыхание прерывается. Я едва могла оторвать взгляд от его руки между моих ног, а Блю смотрел мне в лицо.
