Вечером старушка, как всегда, заснула рано. А я принялся ждать.
– Ну, и что ты надумал? – услышал я за спиной поскрипывающий стариной голос.
Домовой пришел-таки поговорить со мной.
– Так что ты думаешь делать? – повторил он свой вопрос.
– А что тут думать? Верну шапку-невидимку баннику и пойду домой.
– И ты думаешь это правильное решение?
– Ну да, ты прав, с шапкой-невидимкой на руках жить как-то проще. Но Стефания просила ее вернуть.
Сдавленный скрипучий смешок и снова тишина.
– Всё шутки шутишь. Это хорошо. Да, я не про то. Ты ведь и сам знаешь.
– Знаю, – я опустил голову, скрывая лицо. Знаю, в такой кромешной тьме домовой всё равно ничего не заметит. Но дело даже не в этом. А в том, что я смущался даже себя, своих мыслей. И домовой это знал.
– Так что ты намерен делать? – домовой снова повторил вопрос.
– А что я могу? Стефания сама сказала, чтобы я уходил. Ей не нужна моя помощь.
Я скрестил руки на груди и прислонился к печи. Огромный червь в моей груди снова начал свое брожение.
– Опять ты завел старую песню. В этом-то и есть твоя беда, Олег. Ты слишком много сомневаешься. Ты боишься принимать решения. Ведь ты прекрасно знаешь, что сейчас решается твоя судьба. Твоя и ничья больше! Ты хочешь отступить? Всё бросить?
– Но я всегда всё бросал! Я ни разу в своей жизни не доделал ничего до конца!
Я перебил старика, вскочив с места и заметавшись по комнате. Он не знает, о чём говорит. Это выше моих сил. Может, судьба моя такова, что я должен от всего отступать.
– И в чём же причина всего этого? – не унимался домовой.
– В моей психологии. Ну, или судьбе. Я не знаю. Может, мне на роду написано никогда ничего не доводить до конца, – высказал я вслух, то о чём думал все это время.
Старик ухмыльнулся и почесал бороду.
– Ну, кое-что ты всё-таки доделал.
– Что?
– Тебе назначалось только найти камень. Ты выполнил свою миссию. И выполнил успешно. А вот помогать Стефании или нет, это уже совсем другое дело.
– Возможно, ты прав, – я успокоился и сел рядом с домовым, – Нет никакой судьбы. Но Стефания сама сказала, что ей не нужна помощь.
– Мало ли что она сказала, – теперь домовой встал и повернулся ко мне лицом. – Во-первых, Стефания – женщина. А женщина всегда говорит не то, что думает. А во-вторых, Стефания – сильная женщина. И она никогда не признается в том, что ей нужна помощь.
– Не понимаю.
– И не поймешь. Нам, мужчинам, и не надо понимать. Нам просто надо быть рядом всегда. Понимаешь, ВСЕГДА! И в первую очередь тогда, когда женщина говорит, чтобы мы ушли. Пойми, Стефания нуждается в помощи сейчас более, чем когда-либо.
