Никто не знает, сколько показывали часы, когда все началось. Если судить по тому, что Билл и Мери не проснулись, значит, где-то после полуночи, хотя они вообще могли ничего не слышать. В конце концов, все происшедшее имело отношение к одному лишь Тревору и, естественно, переживалось им самим. В любом случае, в ту ночь в его комнате происходили невероятные, даже неестественные события.
Я, кажется, догадываюсь, что именно разбудило Тревора.
Во всяком случае, не громкий стук крышки мусорного бака, чуть приоткрывшейся, съехавшей и грохнувшейся об асфальт. Если бы он понимал истинное значение этого стука, то, наверняка, как ошпаренный соскочил бы с кровати и с полоумным криком бросился бы из комнаты, спасаю собственную жизнь. Но он этого не сделал. Возможно, сквозь сон он услышал какой-то шум, но потом лишь повернулся на другой и тут же снова уснул.
Вы помните, я как-то говорил, что бывал в комнате Тревора и заметил тогда, что все ее окна выходят на одну сторону. Над большими оконными проемами были сделаны два вентиляционных отверстия, которые всегдаоставались закрытыми на защелку, оставляя между вентилятором и рамой зазор в несколько дюймов. Тревор проснулся от неясного, скребущего звука, как будто кто-то пытался проникнуть внутрь комнаты через этот зазор.
Подобно надсадному мяуканью кошки, домогающейся, чтобы ее впустили в дом, этот звук с настойчивой монотонностью продолжался в течение нескольких минут. Парень оторвал сонную голову от подушки, пытаясь разглядеть в темноте источник шума.
Удалось ли ему это сделать сразу - трудно сказать. А может, он продолжал лежать, скованный страхом, до тех пор, пока защелка не соскочила и окно не распахнулось, вслед за чем в нем показалась голова ночного визитера - громадная клинообразная тень, заполнившая собой все вентиляционное отверстие.
Я как сейчас вижу перед собой эту картину: голова протискивается в комнату, надежно поддерживаемая мускулистым оливково-зеленым телом, которое тугими кольцами сжимается и разжимается чуть поодаль. Затем этому телу понадобилась новая опора, и оно соскользнуло на высокую книжную полку, стоявшую в ногах кровати.
Кричал ли Тревор? Возможно, хотя и маловероятно. Думаю, он оставался там, ще и был, обливаясь от страха потом и не издавая ни звука. А может, он просто схватил одеяло, натянул себе на голову, словно надеясь, что найдет в этой пуховой пелене надежную защиту от надвигающейся опасности.