- Ага, только нас там и не хватало, - Поляков со скукой уставился на одноклассников.
- Не хочешь не надо. Сиди дома! - мстительно бросила Кондрашова. - Без тебя обойдёмся. Трус!
- А меня мать не пустит, - пробубнил Вовка.
- Ты наври чего-нибудь, - посоветовал Женька.
- На чём поедим? - осведомился Поляков, ущипнув Аньку за бок в отместку.
Девочка взвизгнула от неожиданности и стукнула обидчика по руке.
- Придурок! - прошипела она.
- Ты даже не представляешь себе насколько! У Нюрки есть предложение, - громко крикнул Сергей, привлекая к ним внимание.
Аня напустила на себя плохо сыгранное спокойствие. Серые глаза источали злость. А у Сергея от этого взгляда сердце стучало как сумасшедшие.
- Поездом... - с независимым видом предложила она первое, что пришло в голову. Поляков снова хмыкнул и отошёл в сторону.
Началось подробное обсуждение: где взять денег на билеты, где собраться, в котором часу.
- Тебе нравиться Сергей? - рассматривая Полякова, тихо спросила Алинка.
- Поляков? - с удивлением переспросила Аня.
- Нравиться! - вмешалась в разговор Юля. - Наша Нюрка втрескалась в него по уши!
- И мне... нравиться. Он изменился, - выдохнула Новикова.
- Не правда! Ничего я и не втрескалась! - Кондрашова покраснела. - Если вы не заметили, мы всё время ругаемся.
- Ну, да... милые бранятся - только тешатся.
- Да он... он ... недоумок! - вспылила Аня.
- Красавчик! - прошептала восторженно Аликна.
- Придурок!
- Милашка!
- Вот и забирай его себе, - язвительно прошипела Кондрашова и выскочила из комнаты.
Юлька и Алина переглянулись и одновременно пожали плечами.
Сердце у Аньки билось быстро, словно готово было вырваться из груди. Она и сама не понимала, что на неё вдруг нашло, почему вспылила, чего завелась. Кондрашова вздохнула, взяла в руки кружку с водой и вышла из кухни.
Она обвела взглядом всех собравшихся в комнате ребят, поискала глазами Сергея. Около него стояла Алина. И тут Аньку словно током ударило ей стало ужасно плохо, просто тошно и невыносимо больно, от того что Поляков смотрит на её подругу, а она такая красивая: огромные зелёные глаза и каштановые вьющиеся волосы. Вся такая модная, яркая.
Кондрашова чувствовала себя замухрышкой, гадким утёнком. Ей был ненавистен спортивный костюм, надетый на ней. Как хотелось такое же платье, как у подруги - по колено, кремовое, с рукавами в три четверти и непременно итальянские лакированные туфли на каблучке. Ей так захотелось плакать, не от обиды, а от несправедливости этого мира.
