волнение вспыхивает на его лице.
- Ты отправилась сделать фото в своём платье в персиковой роще перед церемонией.
Я попытался спуститься и заставить тебя вернуться.
Я смеюсь. - Почему? - Я озадаченно смотрю на него.
- Фото заняло слишком много времени, а мне хотелось поскорей жениться, - ворчит
он, как будто всё ещё раздражён этой идеей. Это заставило меня улыбнуться.
- Как долго мы встречались, перед тем как поженились?
- Три месяца.
Теперь мне действительно смешно. – Ты говоришь так, словно это было вечностью, -
всё моё тело трясётся, и хмурый взгляд, который был на его лице, мгновенно растворяется в
улыбке, от которой на его щеках появляется ямочка. Я наклоняюсь и целую её, и чувствую,
как тут же застывает его тело.
- Эта твоя ямочка, ты всегда так говорила. Только ты можешь заставить её появиться.
- Возможно, я вспоминаю. Я увидела её и просто должна была поцеловать.
- Ты всегда так делала, - его улыбка исчезает, и на его лице появляется выражение,
которое я не могу прочитать. Я ловила его несколько раз. В такие моменты я действительно
ненавижу то, что не могу ничего вспомнить. Знакомо ли мне это выражение?
- Делаю, - поправляю я. – Я всегда её целую, - потому что я так и буду делать. Я хочу,
чтобы она появилась снова, и я смогла снова поцеловать её.
- Это было вечностью. Три месяца ожидания.
Лифт останавливается, и Филипп выходит, всё ещё держа меня на руках. Он
направляется вниз по длинному коридору и проходит через открытые двойные двери. В
центре комнаты стоит гигантская кровать, и Филипп кладёт меня на неё. Он начинает
раздевать меня.
- Я не хотел ждать ни секунды, после того как впервые увидел тебя. Поэтому три
месяца казались вечностью, - отвечает он, снимая с меня сандалии, а затем переходит на
мешковатые пижамные штаны, которые сейчас на мне. Моя рубашка немного
приподнимается, и он замирает, его взгляд опускается к округлившемуся животу. Я не могу
перестать прикасаться к нему.
Он наклоняется, целует его, затем его поцелуи опускаются все ниже.
- Филипп, - выдыхаю я единственное слово, когда чувствую его рот на моём клиторе
через ткань простых белых трусиков. Я позволяю своим ногам раскрыться шире. Это
ощущается так естественно, когда я позволяю своему огромному мужу занять место между
моих бёдер. Его рука поднимается, убирая ткань, обнажая меня полностью.
- Я должен дать тебе отдохнуть, приготовить что-нибудь поесть, но я …
