— Нет! Мне ты не сможешь мозги задурить! Я тебя насквозь вижу! Ты хитрая сука, возомнившая себя центром вселенной! — он подошел вплотную, преграждая пути отступления. — Я ведь предупреждал тебя? Предупреждал или нет?
Маша почувствовала прикосновение холодного металла. Сергей забавлялся, водя ножом по её лицу. Подняв глаза, девушка умоляюще уставилась на него, сдерживая истерику, рвущуюся наружу.
— Отвечай! — рявкнул он, отвесив звонкую пощечину, от которой у Маши подкосились ноги, и она рухнула мешком на пол.
— Предупреждал… — прошептала она, прикрывая место удара рукой.
— Ты что, сука, слов нормальных не понимаешь? Отвечай! — на сей раз удар ногой пришелся в бок, от чего девушку скрутило.
— Понимаю…
— Тогда какого хера?
Маша закашлялась, получив очередной пинок. Во рту ощущался противный металлический привкус крови, а внутренние органы, по которым здорово попало, словно пульсировали внутри, стремясь выпрыгнуть наружу. Маша чувствовала адскую боль в ребрах, сопровождавшую каждый вдох. Она задыхалась, не имея возможности нормально дышать. Слезы градом катились из глаз, смешивались с кровью, бегущей из носа.
— Раз ты признаешь, что зря меня не послушалась, я дам шанс тебе исправить ошибку! — прошипел он, хватая Машу за волосы и волоча за собой по коридору. — Посидишь пока там, обдумаешь все, а через неделю я отпущу тебя на все четыре стороны, поняла?
Сергей потянул девушку за руку, заставляя подняться на ноги. Открыв неприметную дверь, за которой оказалась лестница, он толкнул девушку в спину. Маша, у которой подкашивались ноги от боли, не удержала равновесие и покатилась вниз, считая костями ступеньки. Лежа ничком на холодном полу, она мечтала о смерти. Она согласна была на мучения, но только если в конце за ней придет костлявая с косой и подарит свободу.
Сергей, тем временем, достиг нижней площадки и вновь схватил её за руку. Видя, что девушка морщится, не может встать, он поволок её по бетонному полу, словно сломанную игрушку. Наконец, открыв следующую дверь, он затолкал туда скулящую от боли Машу, вышел и дверь захлопнулась.
— Не вздумай шуметь здесь! Во-первых, тебя никто не услышит! Во-вторых, я лично тебе язык вырву, понятно? — донеслось из-за двери.
Маша лежала на полу, глотая слезы. Ноги и поясница саднили, голова раскалывалась от боли, а по лицу стекала струйка крови. Закусив губу, чтобы не закричать, она подняла руку и потрогала голову. Пальцы нащупали что-то липкое, противное и горячее.
