– Куда это ты собралась, хочешь в голом виде, перед моей охраной покрасоваться!? Так что-же ты, сказала бы мне! Я пригласил бы их сюда и тебе не пришлось ноги на лестнице ломать,- рявкнул мужчина.
Аня ничего не ответила, только теперь она поняла всю глупость этого поступка.
– Ну чего молчишь, позвать их или нет!?
- Не надо,- тихо всхлипнула девушка.
Чигинский снова потянул за волосы.
– Ай,- крикнула она от боли.
– Так я тебя не слышу, позвать или нет?!- заорал он.
– Пожалуйста, не надо,- закричала она в панике.
– Вот так лучше, по крайней мере вежливо,- в голосе слышалась насмешка.
Он снова отошел от нее и Аня на этот раз сползла по стене от бессилия. Она сидела на корточках голую грудь прикрыли длинные волосы. Девушка закрыла лицо ладонями и тихо плакала. Она вдруг вспомнила, как больше года назад, наткнулась в интернете на статью какого-то психолога. Он рассуждал о том что многих маньяков-насильников, возбуждает, когда девушка молит о помощи, плачет или сопротивляется. Этот же человек утверждал, что многих спасло то, что они не реагировали на насильника, просто вели себя спокойно. «Не дождешься»,- зло подумала Аня, и в очередной раз ошиблась. Дело в том, что Чигинскому было наплевать, на все это, он хотел ее независимо не от чего. Просто хотел и всё тут. Он и сам себя сейчас не понимал, расстегивая ремень на брюках. Этот звук показался Ане оглушительным и она постаралась сжаться в комочек, как маленький колючий ёжик.
Теплые руки подхватили её и прижав к голому телу понесли. Потом Аня ощутила спиной упругий матрас, простыни были слегка прохладные и ее тело покрылось гусиной кожицей.
– Сейчас я тебя согрею, малышка,- он накрыл ее тело своим.
«Это надо пережить, это надо только пережить»,- повторяла она про себя, на ресницах снова блеснули слезинки. Вячеслав видел, что она молча плачет, но это не уменьшило его возбуждения. Он попытался её поцеловать, девушка не дала, отвернув голову в сторону.
– Как хочешь,- голос был абсолютно безразличен.
Чигинский посадил ее в ванную, включив теплую воду. Он сунул ей лейку душа в руки и спокойно произнес.
– Даю тебе десять минут, чтобы помыться, потом тебя отвезут домой.
Почти бережно он собрал ее волосы на затылке, и приколол заколкой.
– В чем я поеду, у меня теперь нет одежды,- голос сорвался на хрип.
– Я что-нибудь придумаю, не переживай.
Аня поливала себя из душа, мечтая смыть без остатка следы его рук и губ. Ей очень хотелось, чтобы все произошедшее оказалось всего лишь страшным сном, но тупая боль внизу живота, говорила об обратном.
