Случалось, оперуполномоченные и сами в случае надобности выезжали в краткосрочную командировку в «свою» страну. По просьбе резидента именно оперуполномоченный по учетам Центра проверял кандидатов на вербовку в агенты или иных лиц, привлекших внимание разведки по какому-либо поводу.
Александр Коротков считался уже достаточно поднаторевшим работником, когда Артур Артузов, его заместитель Борис Берман и помощник Михаил Горб решили, что он вполне созрел для разведывательной деятельности за рубежом.
Примерно за год-два Коротков вполне освоился со своими служебными обязанностями вначале во 2-м, затем в 7-м, и снова во 2-м отделениях ИНО, получил представление о тогдашней политической кухне Европы, расстановке сил, специфических национальных интересах и противоречиях на континенте. Естественно, стал разбираться в проблемах, понимать значение информации особой важности, бесперебойный поток которой руководству страны и должен был обеспечивать Иностранный отдел ОГПУ.
Коротков имел теперь и вполне сложившееся теоретическое представление о специфике работы разведки в целом, ее оперативных сотрудниках, легальных и нелегальных агентах, связях, контактах…
Однако сам он пока что оставался, как сказали бы в дореволюционные времена, всего лишь чиновником, или, как принято было называть ныне, — совслужащим. Поле же боя настоящей важной работы находилось где-то там, иногда совсем далеко, иногда не очень, но, в любом случае, за пределами Отечества.
Постепенно, вначале подспудно, а затем все более явственно выкристаллизовывалось желание самому поработать за кордоном, «в поле» (хотя в те годы это выражение в советской разведке еще не бытовало). Видимо, внутреннее настроение Короткова совпало с результатами наблюдения за молодым опером руководства, удовлетворенного его способностями, образовательным цензом, добросовестностью, иными личностными данными. В конце концов было принято решение готовить Александра Короткова к работе за рубежом без уточнения пока в составе какой-либо европейской резидентуры или с нелегальных позиций.
Знаменитой ШОН — «Школы особого назначения» для обучения именно закордонных разведчиков еще не существовало. В описываемую пору сотрудников для направления за границу готовили в индивидуальном порядке, без отрыва от основной работы. Задача облегчалась тем, что направляли в разведку зачастую людей, уже имеющих опыт нескольких лет службы в контрразведке. Случалось, что один и тот же сотрудник, к примеру легендарный богатырь и всеобщий любимец Гриша Сыроежкин, в равной степени успешно выполнял самые рискованные задания и внутри страны, и за ее пределами. (Что не помешало ежовцам арестовать его на второй день после получения в Кремле ордена Ленина за Испанию, а затем расстрелять.)
