– Сделай это прямо сейчас, Стейси. Мой член такой твердый, и все из-за тебя. – Я отчаянно желаю сделать то, что говорит мне Джуд. И рискую оглянуться вокруг, чтобы убедиться, что никто не видит нас. – Никто не смотрит на тебя, кроме меня, – уверяет он. – Давай же, а потом скажи, что чувствуешь.
Мучительно тяжело сглатываю пересохшим горлом, затем сжимаю металлическую ручку и медленно скольжу своей рукой под пояс юбки. Я сомневаюсь, так как где-то в уме осознаю, что это неправильно. Но также понимаю, что ничего в моей жизни не чувствовалось более правильным, поэтому запускаю руку в свои трусики и просовываю серебряную ручку между складочками. Резко втягиваю воздух, когда холодный металл касается меня жестко и интимно в том самом месте, где все пылает. Я закрываю глаза, борясь с желанием оставить там руку и потрогать себя.
– Теперь открой глаза и дай мне свои руки.
Слыша голос Джуда, я поднимаю веки и вижу, что тот смотрит на меня своим горячим, возбужденным взглядом, его губы слегка приоткрыты, и он дышит чаще, чем несколько секунд назад. Когда протягиваю руки через стол, Джуд берет их в свои. Хватка теплая и уверенная, большими пальцами мужчина начинает массировать мои запястья.
– Скажи, что ты чувствуешь, Стейси.
Монотонное движение поезда еще никогда не было более радушным.
– Она холодная, Джуд, а я такая горячая, – шепчу я. – Еще она твердая, и я ощущаю ее давление.
Он своими пальцами продолжает вырисовывать круги на моих руках.
– Скрести ноги, – приказывает он мне, пристально за мной наблюдая, – почувствуй, как она скользит по твоему клитору.
Сжимаю губы, сдерживая стон, вызванный его словами. Ручка движется по моей плоти.
– Представь, что это моя рука, – Джуд сокращает расстояние между нами, чтобы вновь меня поцеловать, медленно, глубоко и по-французски. – Господи, ты такая мокрая, – шепчет он, – я прикасаюсь к твоему клитору. Ты только что раздвинула ноги, чтобы я мог встать между ними на колени и увидеть, как ты течешь.
Я извиваюсь на сиденье, ручка скользит вверх и вниз по моему чувствительному комочку, с каждым движением приближая меня к оргазму. Я больше не в поезде, а голая на сахарном белом пляже, с коктейлем в руке, с раздвинутыми ногами и Джудом между ними.
Он снова меня целует, и те движения, которыми мужчина массирует мои запястья, становятся все меньше, быстрее, настойчивее и сильнее.
– Боже, Стейси, – произносит Джуд, – я вылизываю тебя, и ты ни с чем несравнима на вкус.
