Центр только строился, причем строился в основном силами переменного и постоянного состава Центра. Все личное время уходило на стройку.
Тем не менее программа осваивалась. Личный состав взвода отдельными группами по нескольку раз побывал за линией фронта. Задачи не поражали масштабами: взять языка, подорвать небольшой мост, провести разведку в прифронтовой полосе. Это был уровень полковой — дивизионной разведки. Однако именно на этих боевых выходах проверялось сколачивание подразделения, уровень готовности его в целом и каждого бойца в отдельности.
Но вот эта операция выглядела необычно. Во-первых, участвовал в ней весь взвод в полном составе. Во — вторых, за сутки до выброски ему представили двух офицеров-диверсантов, которые прикомандировывались к его взводу. Михайлову сразу пояснили, что офицеры только выбрасываются вместе с его взводом и будут располагаться на его базе, но задание у них будет отдельное. Мало того, при получении условного сигнала по радио взвод вместе с ним переходил в подчинение старшего из диверсантов под позывным «Вихрь». То есть командовать он будет лишь на начальном этапе операции, задачу в которой ему уже на месте будет ставить этот «Вихрь».
В-третьих, взвод должен был находиться в режиме радиомолчания. Радист должен будет просто в условленное время в течение получаса слушать эфир, и вся работа начнется только с получением сигнала.
Приданных взводу, или наоборот — тех, кому придавался взвод, лично Михайлов не знал, хотя пару раз сталкивался с ними на учебных полях в Центре. Они тренировались в составе отдельного диверсионного подразделения, которое курировал лично полковник Старинов. Может быть поэтому, а может, потому что все в этом подразделении были офицерами, держались они в Центре обособленно.
И вот операция началась. Выброску проводили ночью с двух самолетов Ли-2, для прикрытия шедших в составе девятки бомбардировщиков.
Замигала красная лампочка над дверью в пилотскую кабину. Из нее вышел летчик и открыл боковую дверь. И тут же последовала команда:
— Встать! Приготовиться к десантированию!
Старший лейтенант привычно выполнил все операции и поймал себя на том, что беспрерывно поправляет упакованный и закрепленный на его обмундировании АКМС. Мандраж! Осмотрел своих подчиненных. Тоже волнуются, но все в порядке.
В кабине поднялся холодный, пронизывающий ветер, — открытая дверь чернела бездонной ночью. Вспыхнул зеленый сигнал, и Михайлов, подав команду: — «Взвод! Вперед!» — хлопнул стоящего у обреза двери десантника по плечу.
