Тонкая серебристая нить | страница 25
Слава об этом человеке росла день ото дня, но пришла война.
Война заставила людей выживать: искать хлеб и воду, укрываться от обстрелов и бомб, хоронить родных.
Мастер любил родину и не любил захватчиков, пришедших с войной.
Однако, что бы ни случалось, он продолжал работу: кропотливо и мирно вырезал что-то в своей мастерской.
Однажды в 2000-х годах приехали в чеченское село на БТРах российские военные.
Кто-то из соседей, желая прислужить новой власти, указал на дом мастера и шепнул о том, что мастер патриот, мусульманин, а значит, «боевик».
Военные, разогнавшись на своем БТРе, снесли его забор и въехали на территорию домашней мастерской. Каково же было их удивление, когда они увидели мастера на своем рабочем месте: он, как обычно, трудился!
Командир российских военных, увидев вокруг мастера орлов, настолько похожих на живые оригиналы, сразу понял – перед ним явный талант.
– Ты ли это делаешь? – спросил командир, тараща глаза.
– Я! – сказал мастер.
– Нам сказали, что ты боевик.
– Завидуют. – «Хотят, чтобы убили меня», – понял мастер. – А я у себя дома живу, ни от кого не прячусь.
– Ясно, – отвечает российский командир. – Орлы красивые у тебя. Продай мне одного!
– Нет! Не продаю! – ответил мастер.
– Почему?! – опешил русский командир. – И мне не продашь?!
– Тебе подарю. Но с одним условием!
– С каким еще условием? – на удивление своих подчиненных, втянулся русский военный в беседу, залюбовавшись орлами.
– Это простое условие: вы ведь приехали, чтобы убить меня? Ведь так? Теперь вы посадите меня на БТР и повезите по всему селу. Я буду сидеть и кричать «Аллаху акбар!» После этого любого орла возьмешь в подарок!
– Хорошо! – засмеялся командир.
Посадили солдаты мастера на БТР, он на голову повязал зеленую ленту, едет и кричит: «Аллаху акбар!», «Аллаху акбар!», «Аллаху акбар!»
Соседи, которые указали, что он «боевик», убежали и спрятались. Другие жители не могли понять, что же это происходит среди белого дня?
Три раза проехал по селу мастер на российском БТРе, потом солдаты высадили его у дома.
Извинился русский командир за то, что забор ему снес, взял орла и уехал с компанией.
А мастер и поныне живет.
Дальше работает.
Дедушка Идрис
Я помню его, худощавого, скромного старика-ингуша, сидящего в обувной будке ярко– синего цвета. Ее было видно издалека – маленький живой маяк среди мертвой зыби неуклюжих, больших домов.
Мы с матерью часто приносили ему чинить свои поношенные ботинки и туфли.
– Извините, – обычно говорила с поклоном мать. – Не почините ли в долг, до зарплаты? Они совсем прохудились…