– Кроме одной, – тихо и строго поправила Фемида. – Он не выносит зла. Он совсем не выносит зла…
Интересно, оплеухи маленький поганец выносит как – нормально? С десяток как только найду, не меньше…
Я сам не знал, куда мы шли. Наверное, и богини этого не знали: просто покорно петляли по коридорам за мной, а вокруг раздавались крики: «А на кухне смотрели?» – «А в спальне у Афродиты?» – «Мы нашли какого-то белого мальчика: не ваш?» Я просто двигался, потому что нужно было не стоять, а нестись куда-то, сыпать вопросами…
Раз – когда парня в последний раз видели, никто не знает. Он же тихий: засмотрится на бабочку какую-нибудь, его и не заметно. Гестия присматривала за ним после полудня, потом должна была прийти Ата, Ата задержалась с Деметрой…
– Да заткнитесь уже, понял!
Два – сейчас дело к вечеру, значит, полдня мог пропадать неизвестно где. Пока обыскивали Олимп, потеряли время… Зевса нет, Посейдона нет, были бы – ко мне бы никто не пошел, а так – попался под руку, брат-порубежник…
– Ирида есть?
И эта куда-то упорхнула. Не свору же поднимать, в самом деле, как он вообще мог выскользнуть с Олимпа, куда его могло понести, разве что только…
– Навоз! – в ужасе воскликнула Афродита, и я понял, что мы уже не во дворце, что кривая вывела нас мимо всех новопостроенных храмов, к конюшням.
Конюхи тоже искали. Старательно заглядывали то в один денник, то в другой, чесали в затылках: «А как мальца-то звали этого?» – «А так он не говорил. Все выдумывал, что Офиотавром его зовут, шутил», – «Ха-ха, Офиотавр – и на Олимпе! Малость не в себе был паренек»…
Повернулся к своей зареванной свите: все тяжело дышали, загнал я богинь по пути.
– Быстро. У кого лошади по воздуху могут идти? А, что вас спрашивать… Эй! Кто там есть, из конюхов!
Конюшни разом вымерли. Потом из какого-то стойла от хорошего пинка вылетел рыжий божок – совсем мальчишка. Плюхнулся у моих ног, поднял голову – и…
– А-ва-ва-ва…
Толку с него – все равно что с богинь этих…
– Конюшни знаешь? – кивка не разобрать, так трясется. – Чьи кони могут везти по воздуху?
– З-з-з…в-в-в…
– Братовы упряжки я знаю, их нет сейчас. Чьи кони из тех, что есть?
Я не сразу понял, что он не просто трясется с выпученными глазами: нет, он их мне за спину выпучил. Будто Ананку углядел. Обернулся…
– Мои? – озадаченно сказала Афродита. Прозвучало немного гнусаво: златоволосая зажимала носик. А уж смотрела на недалекие стойла и вовсе так, будто оттуда могло по сотне подземных чудовищ выскочить.
