Ночью Алеша вдруг проснулся, хотя обычно с ним такого не случалось. Ему стало страшно: зеленый ночник-лягушка, который всегда горел у его кровати, почему-то погас. За окном по-волчьи выл ветер, и ему подвывал идущий в парк последний троллейбус. Дерево во дворе размахивало ветками, и от них по стенам комнаты бежали черные тени, похожие на скрюченные пальцы. В ногах у Алеши лежал Венедикт, его глаза светились, как две маленькие лампочки.
- Мама! – хотел крикнуть Алеша, но из горла вылетел только тихий писк.
- Не бойся, Алеша, - сказал вдруг Венедикт. Он встал, потянулся и принялся мягко переступать лапками по одеялу на Алешиных коленях – мама называла это «когтить».
- Веник, ты разговариваешь? – Алеша не поверил своим ушам. – Ты правда разговариваешь?
- Да, - важно подтвердил Венедикт. – Все коты умеют разговаривать. Но только с детьми. И только с теми, которые сами догадаются, что коты умеют разговаривать. Как ты сегодня. Но говорить мы можем только ночью, а дети обычно ночью спят.
- Вот здорово! Расскажи мне про себя. Ты правда заколдованный принц?
- Нет, конечно, что ты! Но я волшебный кот и смогу тебя защитить.
- Защитить? – снова испугался Алеша. – От кого?
- Ты слышишь, какая буря за окном? Это не обычный ветер. Это злая ведьма Каргулья летает по земле и заглядывает в окна. Если она видит детей, которые не спят, забирает их в свой замок на краю света и делает их своими слугами.
Алеша укрылся одеялом с головой и крепко зажмурился, пытаясь поскорее заснуть. Но глаза открывались сами, и спать совершенно не хотелось. К тому же под одеялом было жарко и очень уж страшно: кто его знает, что там, снаружи. Веник хоть и обещал его защитить, но мало ли…
Осторожно выглянув из-под одеяла, Алеша посмотрел в окно и ахнул: с улицы через стекло в комнату таращилась страшная ведьма с седыми волосами и бородавкой на носу.
Окно распахнулось, в комнату ворвался снежный вихрь, а за ним – ведьма Каргулья в драном черном плаще поверх такого же черного платья. На голове у нее была складная бархатная шляпа, из которой торчала сломанная пружина, а на ногах – деревянные башмаки.
- Мальчишка, - сказала она грубым хриплым голосом и довольно потерла руки в рваных черных перчатках. – Не спит. Давненько у меня не было свеженьких мальчишек.
Она сделала несколько шагов к замершему от страха Алеше, Венедикт выгнул спину и угрожающе зашипел. Ведьма отскочила, но тут же снова начала красться к постели.
