139
ции смоет всякую память о том, что вы сказали, и значит, святое зерно, посеянное при дороге, склюют птицы.
Иоасаф. Святой епископ Белгородский. На этом свете пожил немногим больше сорока девяти лет. При жизни был известен как человек одновременно строгий и милостивый. К безбожникам, к нерадивым попам — строг, к убогим, старым, кающимся — милостив. К себе самому строг — до беспощадности. По смерти — славен как чудотворец. Мощи нетленны и благодатны. Родился в день Рождества Богородицы и назван в честь отца Её Иоакимом. Отсюда и продолжим чуть подробнее.
Как видим, имя его и до монашества было богато всё теми же гласными: «и-о-а». Еврейское имя, в скрытом виде содержащее неизреченное имя Божие, примет он потом и в постриге. Родившись в день Рождества Пречистой, нося в младенчестве имя Её отца, будущий святитель чудесным образом с раннего детства полюбил молитву и полюбил Царицу молитвы — Пресвятую Богородицу. Восемь лет было Иоакиму, когда отец его видел в видении Божию Матерь, говорящую с отроком и произносящую:
140
«Довлеет Мне молитва твоя». Это, между всем прочим, говорит и том, что в святости есть тайна, раз уже в восемь лет ребёнок мог радовать своими молитвами Богородицу.
Поскольку мы не пишем подробный биографический очерк, промчимся, словно Гоголь на тройке, мимо юношеских лет, пострига, монашеского искуса первых лет, скорбей, смены обителей. Остановимся на том периоде, который дал владыке вторую часть имени — Белгородский. Последние шесть с небольшим лет Иоасаф был епископом Белгорода. Он встретил скудость, грубость, разруху и невежество. Говорят, местный юродивый Яков встретил владыку на подъезде к городу и «доложил ситуацию». «Церкви бедные, паны вредные, а губернатор — казюля». Если предреволюционное время рисуется в нашем воображении красками свежими и яркими, то одно из двух: либо мы не знаем сути дела, либо Белгород к Святой Руси не принадлежал.
Любое житие великого отечественного святителя вскрывает перед нами одинаковые язвы: духовенство бесправно и малограмотно, дворянство атеистично либо вольнодумно, народ
141
беден и тёмен. С этим боролся Димитрий Ростовский. Против этого же восставал Тихон Задонский. Не иные проблемы пришлось решать и Иоасафу.
Духовенство нужно было перевоспитывать, употребляя власть, народ нужно было учить, подавая пример. Хуже всего было с помещиками и дворянами. Те могли пороть попов наравне с крепостными, могли и епископу съездить по уху кулаком, как это было со святителем Тихоном. В Иоасафовой же пастве был такой барин, который недействующую церковь в своём имении разобрал на кирпич и сделал ограду для дома. До большевистских злодейств было ещё полтора столетия, но дорога к ним уже была вымощена. В общем, сколько бед перетерпели чистые и пламенные души в ежедневной борьбе с вездесущей грязью, нам понять трудно. Если же захотим понять, то для этого есть специальная и подробная биографическая литература.
