Мари спустилась вниз на кухню. Элизабет как раз грела себе ужин и, увидев Мари, взялась погреть еду и для неё.
— Как день прошёл? — спросила Элизабет, когда они сели за стол.
— Ничего. Только днём ужасно спать хотелось.
— Знаешь, у меня состояние тоже так себе было. Наверное, опять будет дождь, — высказала предположение блондинка.
Повисло молчание.
Только после того, как Элизабет разлила по кружкам чай, разговор возобновился.
— Знаешь, Лиз, я ведь спустилась не для того, чтобы поужинать, а просто чтобы побыть с тобой.
— Правда? — Лиз не удержалась и широко улыбнулась.
— Угу. — Мари засунула в рот печенье, а затем снова заговорила: — Наверное, удивишься, но ты мне с самого начала очень понравилась. Я всегда думала, что таких людей просто не бывает…
— А я это поняла.
— Правда? — ошеломлённо воскликнула Мари.
— Правда.
— Хм… — Мари подпёрла подбородок рукой и улыбнулась, будто самой себе.
— Не смущайся. — Элизабет погладила её по руке, улыбнулась… А затем, резко покраснев, словно невзначай, спросила: — Кстати, Мари, что твой папа говорит?
— О чём?
— Да, вообще? — взгляд её стал озорным.
— Ну, мы с ним как-то разговаривали на эту тему… — протянула девочка. — По-моему, впервые за последние десять лет он по-настоящему счастлив.
— А Владлена? Она так и не переменилась ко мне?
— Нет. И не переменится. Она, как мне кажется, ещё больше ожесточилась, как будто, чем лучше ты к ней относишься, тем больше она тебя ненавидит. — Мари вздохнула. — И если я пытаюсь её вразумить, она начинает кричать, говорить такое, что волосы дыбом встают. — И она поёжилась при воспоминании о своих собственных мыслях. Рядом с Элизабет об этом думать было стыдно. — Но, с другой стороны, Лиз, я, конечно, не хочу тебя обижать, я-то знаю, что ты всё делаешь из наилучших побуждений, Влади и не обязана тебя любить. Но поступать, как она поступает… Я не понимаю!
— Я тоже…
Скрипнула дверь кухни, зашла Владлена.
— Кому косточки перемываете? — Она гаденько ухмыльнулась. — Уж не мне ли?
— Нет, что ты Влади… — замахала руками Элизабет.
— Да, мы действительно говорили о тебе. — Мари будто бы зло посмотрела в глаза сестре. — Но перемывать косточки и говорить о ком-то — слегка разные вещи.
— В таком случае, воркуйте, голубки! — по всем законам жанра ей стоило бы сейчас уйти, хлопнув дверью — но Владлена задумчиво поглядела на сестру: — Только не убеждай себя, что тебе нравятся убогие.
Мари вскочила, пролив на себя чай. А Владелена спокойно вышла.
