От устья оврага через седловину на запад была проложена наезженная тропа, огибающая с севера небольшую сопку. На ее склоне они и окопались, в покое ожидая утомленного врага.
Кругом тишина — время замерло, закрыв глаза. Постепенно тело расслабляется, позволяя всему происходить самостоятельно. Стоя на коленях, я выдавливаю из себя «последнюю каплю». Жесткие условия полевого быта быстро учат нехитрым приемам личной гигиены. Пахнуть — это одно, гнить живьем — совсем другое.
Я удобно стою на коленях с закрытыми глазами и ничего не делаю. Неожиданно осознаю, что рядом что-то происходит. Поворачиваю голову вправо и вижу — по дну оврага ко мне двигается темный силуэт! Я нахожусь чуть выше, в небольшой выемке на пологом склоне оврага. Не делая резких движений, медленно ложусь на левый бок. Не отрывая рук от собственной «пипетки», продолжаю крепко прижимать локтем ПБС к правому бедру. Медленно подтягиваю к себе ноги, сгибая их в коленях. Приклад автомата лежит на земле перед моим лицом, ствол с глушителем прижат к бедру и направлен в сторону приближающихся шагов. В позе эмбриона вжимаюсь в землю, стараясь слиться со спасительной тенью. «В тени крыл твоих укрой меня!» — молю я Бога.
Все, что могло случиться — случилось. Все упущенные возможности упущены. Уже не оказывая никакого влияния на меня, продолжают существовать в одном мире и пространстве со мной оставленный без предупреждения напарник, набитый патронами РД, брошенный ПК. Как же страшно становится при мысли, что все может закончиться глупо.
Я замираю, пугаясь ударов собственного сердца. Мимо меня проходит человек с автоматом. Слышу, как скрипит песок под его ботинками, и даже как позвякивает металлическое кольцо на ремне автомата. Через минуту он оказывается за моей спиной, и я не могу уже слышать его шагов. Оставаясь лежать на левом боку, я жду продолжения, боясь любым случайным шорохом выдать себя. Трудно точно оценить ситуацию — происходящее за спиной я чувствую только интуитивно. Каждая секунда промедления означает смерть. Сейчас время — это шкала обстоятельств, каждой метке которой соответствует мое конкретное состояние. Главное его свойство: если одно событие было следствием другого, то, независимо от обстоятельств, оно проявится еще раз. Но времени ждать нет. Жернова страха медленно крошат в труху мое сознание. Тот, кто лежит на земле, не должен обижаться, если на него наступят.
Где-то рядом тихо скрипит песок. Кажется, приближается второй человек. Нельзя сказать наверняка, что происходит, только по одним звукам от чужих движений. Я лежу на холодном, пропитанном собственной мочой песке. Отчетливо слышу, как дух осторожно ступает по склону. Он идет прямо на меня, еще не понимая, какая опасность таится в лунной тени склона.
