Обе враждующих стороны имели своих сохэев, а позже практически во всех общинах Тэндай стали воспитываться монахи-воины.
Не лишне будет отметить, что монахи-воины существовали и в Китае, в частности, до сих пор послушники Шаолиньского монастыря сдают специальный экзамен на звание монаха-бойца (усэн). Однако по своему характеру традиция китайских усэнов и японских сохэев значительно различалась. Китайские усэны являлись, прежде всего, буддийскими монахами, то есть вся их жизнь была подчинена религиозной и духовной практике. Большинство из них жило в монастырях или принадлежало к какой-нибудь конкретной общине-сангхе. Они проходили те же этапы посвящения, что и обычные монахи (хэшэн), но в их повседневный распорядок входили тренировки в боевых искусствах. Например, в современном Шаолиньсы монахи посвящают тренировкам около четырех часов в день и около трех часов отводится на изучение теории ушу, остальное время занято буддийской практикой и изучением канонических текстов.
В отличие от своих китайских собратьев японские сохэи, хотя формально и принадлежали к буддийскому братству и даже ходили в буддийских одеждах, религиозной практикой почти не занимались. Они много тренировались, нередко выполняли функции наемников, а часто просто становились бандитами. В принципе если в Х-ХI вв. мы видим перед собой бритого буддийского монаха, который готов одним лишь посохом сражаться за догматы своей школы, то через пару веков перед нами предстоит уже готовый наемник, отличный боец, который традиционно именует себя «монахом». Сохэи быстро утрачивали свою связь с буддийскими общинами, к тому же практически не понимали теории школ эзотерического буддизма, типа Тэндай и Сингон, хотя продолжали формально принадлежать к ним.
Вооруженные и блестяще подготовленные монахи чаще всего становились наемниками. Теперь их называли по-разному — ямабуси, сохэй, коя-хидзири («отшельники с горы Коя»). И хотя изначально они принадлежали к абсолютно разным буддийским школам, теперь большой разницы между ними не существовало. Португальский миссионер Гаспар Вилела, прибывший в Японию в начале ХVI в., был поражен образом жизни монахов-воинов, что принадлежали к общине монастыря Нэгородзи секты Сингон. Их души нимало не занимала религиозная практика, зато все дни они проводили в праздности, разврате и пьянстве. Эти сохэи нередко шли в наемники и отличались особой изобретательностью и жестокостью в бою, что сильно смутило христианского миссионера. В конце концов, их деятельностью был обеспокоен сам сёгун Тоэтоми Хидэёси, который вообще с подозрительностью относился к ряду буддийских общин. В 1585 г. он отдал приказ о начале военного похода против боевой общины монастыря Нэгородзи, сжег монастырь дотла и уничтожил сотни монахов.
