Я спросил:
- Капрал Бронски, что все-таки происходит? Когда просигналят к обеду?
Он ухмыльнулся:
- У меня есть пара галет. Могу с тобой поделиться.
- Нет, сэр, спасибо. (У меня у самого было припрятано галет гораздо больше: я постепенно учился жизни.) Обеда вообще не будет?
- Мне об этом тоже никто ничего не сказал, сынок. Однако кухни в пределах видимости не наблюдается. Если бы я был на твоем месте, я собрал бы свою группу и прикинул, что к чему. Может быть, кто из вас сумеет подшибить камнем зайца.
- Значит, остаемся здесь на всю ночь? Но ведь мы не взяли с собой скаток?
Его брови буквально взлетели вверх.
- Нет скаток. Но разве нельзя ничего придумать? - Он задумался на секунду. - Ммм… ты когда-нибудь видел, как ведут себя овцы в снежную бурю?
- Нет, сэр.
- Попробуй представить. Они жмутся друг к другу и никогда не замерзают. Глядишь, и у вас получится. Или можно еще ходить, двигаться всю ночь. Никто тебя не тронет, если не выбираться за посты. Будешь двигаться - не замерзнешь. Правда, к утру слегка устанешь.
Он снова ухмыльнулся.
Я отдал честь и вернулся к своей группе. Мы стали обсуждать положение и делиться продуктами. В результате мои собственные запасы сильно оскудели: некоторые из этих идиотов даже не догадались стянуть что-нибудь за завтраком, а другие съели все, что у них было, на марше. В результате на каждого пришлось по несколько галет и сушеных слив, что на время успокоило наши желудки.
Овечий метод сработал. Мы собрали весь взвод - три группы. Однако я никому не стал бы рекомендовать такой способ сна. Если находишься снаружи, один бок у тебя замерзает, и ты лезешь куда-нибудь в гущу, чтобы отогреться. Но когда лежишь, сжатый другими телами, соседи то и дело норовят толкнуть локтем, положить на тебя ноги. Всю ночь тела понемногу перемещаются по типу броуновского движения, и всю ночь приходится менять свое положение: ты вроде не бодрствуешь, но и не спишь. Кажется, что ночь длится лет сто.
Мы были разбужены на рассвете уже ставшим привычным криком:
- Подъем! Быстро!
Призыв к подъему инструкторы убедительно подкрепляли своими жезлами… Затем как всегда занялись гимнастикой. Я чувствовал себя ледяным изваянием и совершенно не представлял, как смогу при наклоне дотянуться до носков ботинок. Но дотянулся, хотя это и было довольно болезненно.
Когда отправились я обратный путь, я чувствовал себя разбитым. Видно было, что и другим не лучше. Один Зим как всегда был подтянут. Кажется, ему даже удалось побриться.
