Я зачаровала кучу еды, засунула её в сумку. Туда же отправились одеяла, как тёплые, так и из шоора. Кстати, листики себя дублировали! Вы себе представить не можете мою радость! Я поднесла четыре одеяльца к малышам и озадаченно застыла. Кого укрыть? Четверо будут в тепле, а двое остальных? И тогда листики засветились и утолщились! Р-раз, и как чайный гриб родили свою копию! Но и это ещё не всё! Оказывается, к моему посоху присох корешок шоора, и сейчас он уже вымахал мне по грудь! Растёт в долине, так попросил свёкор. Чтоб родину вспоминать. Свёкор. Я уж и так и этак. А старый озабоченный лис всё кружит вокруг. Сын его и прибить-то не решается, но думаю, если я скажу своё «нет», то прибьёт.
Такие вот чудеса! Детки у нас сыты, довольны. Две бабушки преданно любят и балуют, а два отца останутся им в помощь. Получилось себя уговорить? Не очень. Но я как представлю ещё и мою маму, так сразу на всё готова! Теперь я начинаю понимать, почему мы собираем Кобылицу, и как именно Нан-Гулакх перенесёт сюда мою мать. Кобылица, кстати, теперь редкий гость в моих снах. Может, это из-за насыщенной жизни? Я ведь ни ночью ни днём одна не бываю! Итак, мы собирались, мужья начищали оружие, шили себе крутые куртки, сапоги и так далее. Они единогласно решили, что я должна сделать им свой знак! Как Ирнанну. Я спросила, где именно? Все дружно подставили спины. Но требовали расцарапать непременно когтями и в постели. Я поломалась, как овсяный пряник, но согласилась.
У Рашша теперь там Алый дракон с золотой змейкой в лапах. Он рассматривал знак с ласковым и многозначительным прищуром. Я расслабленно слизывала кровь с коготков, чем вызвала ещё одну бурю в постели. Мой неутомимый! Да и я тоже.
Сшан получил белого змея. Я уже говорила, что знаки три — дэшные? Они двигались, сверкали и были такими классными! Моя магия старалась вовсю. Так вот, белый змей лежал на золоте, а одной из лап подтягивал к себе девичье тело. Моё. Драконы были бы довольны сверкавшей жадности в глазах татуировки!
Ирнанн уже был со знаком, но я добавила ему цвет и переливы. Кстати, цветок, что сорвал мне мой любимый, мы посадили в горшок. Теперь там был огромный корч, разваливший керамическую тюрьму на части. Я попросила Луару-кха пересадить его с первыми солнечными деньками. Он мне так дорог! И Ирнанну, хоть он сурово и по-мужски не показывал этого. Но однажды я застала его за поглаживанием листочков. Он мечтательно улыбался… Я застыла, сердце исполнилось нежности к моему такому странному и неожиданному мужчине.
