— Нет дьявольской истины или божественной. Истина — одна. Только Ему досталась работа почище, а мне самая черная и грязная. Его все восхваляют, ему строят храмы, жгут фимиам. А меня проклинают. Он любит всех, потому что истинно бесстрастен, и к нему идут. Я сострадаю всем, но вынужден исполнять предписанное мне, и меня ненавидят...
"Кем предписанное? — человек мучительно напрягся.— Ему! Кем? О каком он говорит сострадании?"
— Он и Я — две стороны одной медали. Суть неразменная и нераздельная. Лишь человек нас делит и, поместив Его на небо, Меня в глубинах мглы, Нас тщетно там ищет. Нас нет там. Мы едины, хотя и не одно.
Человек застыл. Свет все сильнее лился, пытаясь рассеять черноту угла, и, как вода, бессильно разбивался, чуть серебрясь о темную скалу. Пронзительные, тонкие брызги кружились пыльным хороводом...
— К Нему идут, — продолжил снова голос свое. — Я должен сам искать. Кто Им проникся, уходит из Мира. Кого я нахожу, остаются жить в мире. Но истина и сила у тех и других — одна. И я, и Он берем из одного источника...
"Такого не может быть, — уже совсем спокойно думал человек. — Не может! Лжет враг людей! Лжет!"
Вдали глухо пробило два раза.
"Два часа, — машинально подумал он. — Скоро начнет светать".
И неожиданно, как бритвой, рассекло ему мозг: "А он! Он здесь зачем?"
Мерно упали слова.
— Раз в пять веков я выбираю. И наступило время. Мне нужен человек. Пятьсот лет длится от одного. Пятьсот лет надо искать замену. Но и ему не легче. Отрекаются многие, а к нему доходят...
"Зачем я здесь?" — безумная мысль превратилась в ледяную глыбу, заполнила мозг, начала плавиться, и страшно заныли зубы... "Зачем я здесь?! Спросить??" Лед плавился в горячем мозгу. "Неужели? Он хочет выбрать меня?" Набрал побольше воздуха, и вдруг сон стал меркнуть.
— Меня?! Выбрал?! — судорожно с безумной надеждой выкрикнул спящий вопрос бесу, цепляясь за обломки ускользающего видения. И так страшно желалось ему, чтобы выбрал его демон, что от напряжения про все сразу забыл и проснулся.
Этот сон — мой собственный: тоже встреча с Дьяволом.
Долго бродил среди людей* комнат каких-то, дел пока не очнулся вдруг и увидел себя на берегу. Лагуна, сопки полукружьем. Причал и поселок. Воздух тяжелый, сочный, так и наливается в ноздри. Не дышишь, а закусываешь. И сам истоньшаешься и прозрачнеещь от воздушной густоты.
Тут и вспомнил, чего я тут, в сущности, делаю. Я же слухи странные прибыл исследовать. Слухи про то, что будто бы в местной воде чудище живет невиданное, которое время от времени является и пожирает 'или уносит молодых и красивых женщин. Андромеды эти пропадают без следа, а люди мятутся и на ночь запираются на крепкие замки. Да разве запор от чудища спасет.
