— Э-э не-эт, брат. Извини, но сейчас никак. Царь в поход собирается, мастерские едва поспевают казенный заказ выполнять. Если только потом, когда наконец можно будет вздохнуть.
— Так мы и не просим, чтобы мастерская ладила часы. Да и станки нам делать не надо.
Мы сами их сделаем, — с жаром произнес Антон.
— Ну да, ну да. Сами. А где, позвольте спросить, вы те станки ладить будете?
— Ну так в мастерской, — недоумевая, ответил Митя.
— То есть, ты не слышал того, что я тебе сказал?
— Ну так, мы же рабочих отвлекать не станем.
— Серьезно? Братишка, ты же уже взрослый. Нешто соображения не имеешь, что станки крутятся не останавливаясь, только разве когда поломка случится или обслужить нужно.
Часы оно конечно дело выгодное…
— Да за них платить станут полновесной монетой, еще и выхватывать из рук станут. А коли поднести великой княгине, а через нее и царю. Остальные в очередь выстроятся, и готовы будут платить серебром по весу. Только бы получить такую обнову, — с горячностью выпалил Антон.
О как! Глазоньки горят. Понимает, что изделие их дорогого стоит. И ход рекламный уже продумал. Молоко на губах не обсохло, а туда же, намекает на связь Карпова с Хованской. Иван даже желваками заиграл.
— Значит так, Антон. Заруби себе на носу. Всех денег не заработать. И еще. Даже если эти часы станут и впрямь покупать по весу серебра, я пальцем не пошевелю, чтобы начать их делать. Есть государев заказ, и в первую голову я должен исполнить его.
Кровь из носу должен.
— Тогда я и сам все сделаю. Чай мастера не в одной этой мастерской имеются.
— А вот это дело твое.
— Ну, я пойду?
— Иди Антон.
Паренек стрельнул глазками в сторону часов. Иван разочаровано ухмыльнулся, и подвинулся в сторону, словно предлагая забрать изделие. Чем тут же и воспользовался Рябов. Потом посмотрел на друга, словно вопрошая, он с ним или как.
— Митя, мне бы поговорить с тобой, — когда брат дернулся в сторону двери, произнес Иван.
— Это срочно, — едва ли не с отчаянием взглянув на старшего брата, поинтересовался юноша.
— Это важно.
Антон кивнул, прощаясь с другом, и выскользнул в дверь, впустив в комнату быстро истаявшее облако пара. Ивану отчего-то подумалось о том, что с наступлением темноты, морозец хорошенько эдак придавил.
— К гадалке не ходить, он завтра же начнет тебя донимать чтобы вы начали оборудовать свою мастерскую, — заговорил Иван, глядя в закрывшуюся дверь. — Еще и инструмент нашего бати припомнит, что все еще лежит на родительском подворье. И тебя уговаривать станет, потому как у самого у него за душой ни копейки нет.
