— Вы че, уже даже и шашлык пожарили? — захохотал Мазуров, ставя на сигнализацию авто (так и не загнал его двор, а бросил около забора рядом с остальным таксопарком, ибо там, за воротами — и без того не протолкнуться: под завязку забито людьми).
— Да куда? Мы-то ломанулись сюда: че тут да как — нихура непонятно. Вот решили пока просто бухать, — загоготал Мирон. И снова обернулся. Взор около: — А вы, я как погляжу, бартер учинили? Одну мадемуазель на другую?
— Губу закатай, — в мгновение рявкнул Валик.
— А че я? — заржал громко. — Я ниче…
Еще шаги — и обмерли мы около беседки.
— Рита, — мило улыбнулась змеюка и тотчас протянула свою гадкую ручонку Мире.
Пристальный, изучающий, полный цинизма взор того на мою сестрицу:
— Восемнадцать хоть есть? А то еще посадят, — и снова идиотский гогот.
Стою, злюсь. Не менее моего закипает и Рожа.
— Есть, — ехидно-соблазнительное. И снова «наивные» взмахи коровьих ресниц. Игриво, эротично облизала губы. Коварная ухмылка. Сука.
— Ну ладно, пошлите в дом. Покажу, девоньки, что где, — поспешно перебил зарождающийся флирт Рожиной Младшей Мазур. Обнял за плечи — и насильно потащил Ритку в сторону входа.
Так и не дождавшись приветствия… физического участия Миры, а там и вовсе обломанная влиянием Валентина, злобно скривилась Малая, невольно даже притормозив, прерывая вынужденный свой ход. Но еще один, прощальный, недовольный взор на нелепую свою попытку поймать удачу за хвост (а вернее, очередной похотливый «денежный мешок», а то вдруг, потяжелее Валиковского будет) — и уверенно уже сама пошагала в дом.
Поддаюсь движению и я.
Вмиг за мной тенью, едва не наступая на пятки, да так — что тепло его даже ощутила спиной. Шаг в шаг.
Хохот на ухо:
— Че за странные у тебя подруги? Одна интересней другой.
Обмерла я, отчего в момент налетел на меня Мирашев, едва не сбив с ног. Обнял невольно за талию, но тотчас осекся. Застыл неподалеку и Рожа.
— Ну че вы, идете? — раздраженно Федька.
— Она моя сестра, — грубо рявкнула я в лицо кобелю. — Вторая Рогожина.
— Опа… еще одна заноза, — гыгыкнул идиотически Мирон. Пошатнулся невольно, корчась в кривляниях.
— Лучше бы ты не пил, — не выдерживаю и фыркаю недовольно.
Глаза в глаза:
— И че бы было?
— Ниче. Приятней было бы с тобой общаться.
— Да ладно? — захохотал. — Со мной? И приятно? Не наговаривай, — и снова гыгыканье, давя весельем свою саркастическую ухмылку.
— Да я уже поняла.
— Ника, — злобно. Живо оборачиваюсь к Федьке, проявляя участие.
