– Да, – простодушно кивнул головой Сергей. – Откуда узнали?
– Мир не без добрых людей. Я тебе завидую. Ты увидишь настоящую сказку! Только там, под жарким азиатским солнцем, поспевают и наливаются соком самые вкусные в мире фрукты и овощи. А какой там климат… – мечтательно и певуче с необычным акцентом затянул Фурсунов, но его одернул Чучин.
– Хватит байки свои травить! – резко сказал он. – На востоке хорошо туристом побывать, а Воронцов на войну собрался.
Фурсунов с силой пнул того ногой, подтолкнул к столу Сергея и решил больше к этому разговору не возвращаться.
Сергей отмахнулся, но присел и только сейчас осознал, что зверски голоден. Больше уговаривать его не пришлось. Чучин с благоговейным трепетом разлил водку и, чинно чокнувшись, опрокинул ее прямиком в горло, налил по второй, опять жадно выпил и, блаженно погладив себя по груди, прошептал:
– Все. Наконец-то боженька по жилочкам побежал.
Фурсунов покачал головой, а Сергей засмеялся. Когда они выпили по третьей и утолили голод, Фурсунов неожиданно спросил, прищурив раскосые глаза:
– Сергей, скажи честно, пили вы «Тройной» одеколон здесь или нет? Мы даже на эту тему поспорили.
Сергей игриво усмехнулся и, прикурив сигарету, ответил:
– Было дело. Правда, мне он не пришелся по вкусу. Когда ребята разбавили его водой, он запенился, побелел и стал теплым, словно парное молоко. Фу, гадость! Но я все равно отхлебнул и, не поверите, почти сразу охмелел.
– Вот поганцы. Выходит, что это правда! – возмутился Фурсунов. – И когда только успели?
– А ты откуда узнал? Об этом знали всего несколько человек.
– Как обычно, «стукнули». Ты думал, что все были пушистые и честные. Поверь моему опыту, в каждом коллективе найдется свой Иуда. Так устроен человек.
– Да знаю я!
– Хочешь узнать, кто?
– Нет! – раздраженно отмахнулся Сергей, уже подозревая, кто это был. Он досадливо крякнул и поднял стакан.
Чучин моментально выпил и сменил тему разговора.
– Мне двоюродный братишка написал, – начал он. – Кстати, он служит в Сирийской Арабской Республике. Так вот, им сирийское командование на двадцать третье февраля подарило по большому флакону одеколона «Мария». Так они его вылакали в тот же день. Даже увели у тех, кто не пил и припрятал свой подарок.
Он сказал это с таким вожделенным трепетом, что Сергей с Фурсуновым засмеялись. Чучин откинулся на спинку стула и, как прежде, повел рассказ о своих московских приключениях на гражданке.
Только ближе к утру, наговорившись и изрядно захмелев, они завалились на свободные койки и крепко заснули.
