Страх одиночества окутал его с головой. Никакого стоящего решения не приходило в голову. Да и что он мог решить сам и в свои годы? До этого за него все решали родители, учителя, офицеры, только не он сам. Он осознал, что считая себя сильным и грамотным, он не научился единственно важному делу в своей жизни – самостоятельности. Осмыслив это, он вздохнул и решил, что нужно дожидаться помощи. Посланные для эвакуации вертушки не вернулись на базу, поэтому их должны искать. Хотя он не знал, что произошло со второй вертушкой, ведь он слышал только шум боя, но раз помощь не пришла, выходит, и она погибла. А если помощь была, когда он валялся без сознания? Или все улетели, считая, что в живых никого нет? От этой мысли бешено застучало сердце. Он ее постоянно отгонял и, вконец измученный, даже не заметил, как заснул.
Проснулся он мгновенно. Создалось ощущение, что его включили, как обыкновенный бытовой электроприбор. Уже рассвело. Сразу приняв решение, он, постоянно осматриваясь, направился к ущелью, из которого они пришли.
На входе в ущелье стояла растяжка. Невдалеке блеснула проволока второй. Сергей попятился. Холодный пот крупными каплями покатился по его лицу. Здесь все было заминировано. От бессилия он опустился на камни и замер. В таком состоянии он просидел большую часть дня, осознавая, что помощи ожидать не стоит. Солнце все так же нещадно пекло. От затянувшейся неподвижности все тело затекло. Он хотел вслух выругаться, но ничего не получилось, так как губы и язык слиплись от обезвоживания. В воздухе висела рыжеватая пыль, сквозь которую пробивалось режущее глаза солнце. Он понимал, что под таким раскаленным светилом ему долго не продержаться, и поэтому принял решение двигаться в сторону кишлака.
Селение встретило его враждебной тишиной. Одно дело, когда он шел в команде, а другое дело теперь, когда был один. От этой мысли брала оторопь, и каждый шаг давался с трудом. Ему вдруг показалось, что вдали зашумели лопасти вертолетов. Он остановился, прислушался и глубоко вздохнул. Ему это только показалось. Было очень тихо, лишь шумел слабенький ветер. С каждым новым шагом появлялись новые сомнения, но выбора не было. Сергей чувствовал, что идет прямиком в руки врага, но жажда лишала его рассудка. Только у колодца, когда вдоволь напился прохладной воды, он пришел в себя и оглянулся. У дувала на корточках сидели два душмана, третий стоял и, улыбаясь, выразительным жестом руки подзывал к себе Сергея.
