Как-то с утра собрались, пока не началась жара, пробежаться всей компанией, кроме деда с малышкой, до недальнего рынка, полюбоваться на южное изобилие фруктов и овощей, и купить по поллитровой банке полюбившейся всем местной ряженки с вкусной коричневой пенкой сверху.
Алька вышла первая и отойдя на пять шагов залюбовалась на растущие неподалеку красные канны.
-
-Что такой дэвушька один стоит? - раздался голос, Алька равнодушно взглянула на возникшего перед ней джигита:
-Девушка ждет своего мужа! - Она отвернулась от прилипчивого молодого человека.
-Шьто, цена набиваэм, да? Сколько ты хочишь?
Он навис над Алькой, та приготовилась отбиваться, но джигит неожиданно дернулся и воскликнул:
-Ай, шьто ти дэлаешь?
Минька, пнувший его в ногу, пнул второй раз и, сжав кулачки, закричал:
-Не трогай мою маму!
Он протиснулся к Альке и загородил её собой.
-Защитник, да?
-Да! - Раздалось за его спиной. Повернувшись, тот увидел двух крепких, рослых мужчин - оба в десантных майках и с тату на левом плече, знаменитой 'курицы' - эмблемой десанта, известной всем.
-Э-э-э, я хател,.. - он замялся.
А из их двора выскочила Манана с большой шумовкой в руках:
-Ишак, син осла, пазор сваих радителев, ти зачэм тянишь грязные лапы к моим гостям?
Она лупила его шумовкой и кричала на всю улицу, перейдя на абхазский, разойдясь не на шутку.
-Я ни хатэл, - закрывая голову руками, пытаясь увернуться, оправдывался джигит.
-Наги тваей у мэня болше не будэт, пазор моих седин, радителям стидно за такой син. Вах, за што такой наказаний? Все племянники дастойние люди, а етот, уйди с глаз маих. Саша, не бей этава паразита, он савсэм дурак, да?
"Савсэм дурак" уже и не рад был, что зацепил Альку:
-Праститэ меня, праститэ!
-Надеюсь, мы тебя больше близко возле нас не увидим? - Ванька неторопливо разжал кулаки.
-Даа, нэт, нэ приду болше.
Вечером пришли родители джигита, родственники Мананы с дарами, извиняться. Алька вздохнув сказала:
-А если бы у меня не было защиты, что, так бы и не отвязался?
-Стидно мне, дочка, ой как стидно, я его в армию отправлю осенью, жалел-жалел, младший же, а все терпение кончилось. Ми его к деду в горы отаслали на все лето, пусть там на ишаках ездит, раз ума савсэм нет.
-И дары ваши мне без надобности, такой хороший отдых был, все настроение испортилось.
Георгий, подошедший сзади, негромко сказал, чтобы взяла угощенье, иначе будет сильная обида и позор родителям.
Авер вечером, после купания, держал её за руку до самого дома:
