Он бросился вперёд и поймал его, прежде чем пролилось несколько капель.
— Я просто не понимаю, почему…
Она выхватила сироп из его рук и окунула в него палец. Лола накрыла рот Бо своими губами.
— Готов ко мне? — спросила она.
— Какого…
Она обвила руками его шею. Он поймал её под попу, когда ноги Лолы захватили его талию. Она крепко поцеловала его в губы, размазывая весь сироп.
— Что на тебя нашло? — спросил он.
Бо проник ей под кожу. Она не просто играла с ним — Лола на самом деле испытывала головокружение. Она слизала сироп с его верхней губы.
— Хм. Интересно. Сироп на твоём лице, губах, халате, кровати. И все же, мы все еще стоим.
— Ну, я стою, — сказал он, ухмыляясь. — Ты просто обернулась вокруг меня по-глупому.
Она кивнула.
— В этом нет ничего страшного?
— Нет ничего страшного в том, чтобы совершать глупости.
— Тогда пойдём завтракать со мной в постель.
— Если ты настаиваешь, хотя я действительно не вижу в этом никакого смысла.
— А его и нет. Это не переговоры и не собрание совета, на котором должен быть план, смысл и ответы на все вопросы. Никакой логической чёртовой точки, в этом-то все и дело.
Он покачал головой:
— Хорошо. Мы будем есть в постели, но тебе придётся слезть с меня.
— Возьми меня с собой, — она повернулась в его руках, чтобы положить сироп на кровать. — Тебе могут потребоваться дополнительные руки.
Он засмеялся, но удерживая её за попу, пошёл к столу. Она взяла оба стакана апельсинового сока, а он, поддерживая её одной рукой, переложил содержимое своей тарелки в её. Когда он опустил её на кровать, сахарная пудра слегка просыпалась. Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.
— Я чувствую себя ребёнком, — сказал Бо, когда они сидели и ели. — Еще больше похожим на ребёнка, чем, когда я был таковым.
Она улыбнулась, продолжая жевать:
— Я тоже, — сказала она, когда проглотила.
Он откусил кусочек и поднял глаза.
— Почему ты так смотришь на меня? — Он сидел, скрестив ноги перед собой. На лбу появилась морщинка.
— Я пытаюсь представить тебя ребёнком, — сказала она. — Это тяжело. Ты очень серьёзно относишься ко мне.
— Серьёзно? Это плохо?
— Ну ... — Она притворилась, что думает. Он схватил кусок бекона и бросил в неё. Это было похоже на прогресс.
— Это не плохо, все в порядке, — смягчилась она, улыбаясь. — Но дети не должны быть слишком серьёзными.
— Я был ответственным, — сказал он. — Мой отец был не тем, на кого можно было положиться, иногда он пропадал. Мне пришлось стать мужчиной в доме.
