- Так как? - напомнил отец о своем вопросе.
- Пап, я не знаю. Дариан мне ничего не рассказал.
- Тот раненый кислотой старик?
- Да. И в книге... - я замешкалась, они ведь помнят, что мы еще в моей книге? - ... я еще не подошла к этому моменту... и что они будут делать, я не представляю!
Папа посмотрел на меня долгим взглядом, но казалось, что он думает вовсе не о моей глупости, а скорее уже перешел в режим подготовки нового плана. Я не ошиблась:
- Тогда, доча, продолжаем думать! - сказал он.
Папа сбросил один из матрацев возле нас с мамой и лег; не позже, чем через минуту, в комнате раздался храп. Мы с мамой с улыбкой переглянулись - с тех пор, как мы попали в Далетанию, папа не позволял себе храпеть ни разу - каким-то образом контролировал себя даже несознательно, чтобы звуки не выдали нашего укрытия, и только сейчас позволил себе ненадолго расслабиться. Его уютный храп вдруг наполнил мне нашу квартиру, мою захламленную комнату, где я могла творить что угодно, даже не задумываясь ни о каких угрозах, да и наш район, город, школу - все такое привычное, спокойное. Бывали, конечно, особые местечки и компании, которые лучше обходить стороной... Но вот что странно - из всех возможных мест в Далетанию я попала с самого обыденного и безопасного - из собственной постели...
Еду Сашка принес через пару часов, когда я уже собиралась идти его искать. Довольный, как кот мартовской ночью, он разложил перед нами душистые свертки.
- Ого! - закричала я. - Жареное мясо, орехи, хлеб, - перечисляла я все, что попадалось на глаза. - Оливки, мармелад! Умница!
Я чмокнула его в нос и в три секунды сварганила себе бутерброд.
- Как тебе удалось? - вежливо поинтересовалась мама, расчищая место, чтобы он мог присесть.
Голодный Сашка тоже набросился на еду, но сквозь набитый рот, неимоверными усилиями пытаясь все разом проглотить и поведать о своих приключениях, рассказал, как продал часть нашего тряпья каким-то богатеньким дурочкам, которых больше интересовало его накаченное тело и манеры... Расслышав это, я пихнула его в бок, и он довольно захохотал.
- Дай мальчику, поесть! - пожурила меня мама.
Когда мы покончили с едой (отец к тому времени уже проснулся и уже успел умять полбуханки хлеба с мясом), разговор снова зашел о наших перспективах. Я изо всех сил прислушивалась к разговору, но сытный обед приятно грел внутренности, глаза слипались, а старый, но мягкий и удобный матрац манил все сильней. И я заснула, прямо посреди нашего импровизированного стола. Позже только, почувствовала, что меня переносят и накрывают чем-то теплым.
