Воин Христов | страница 25




никон

Хитришь, пес?


ДМИТРИЙ

Явил ты доброту сердечную! Народ за тебя Бога молить будет!


Никон отпускает Дмитрия.


никон

Я – не враг народу своему!


ДМИТРИЙ

Отче…


Никон внимательно смотрит на Дмитрия.


ДМИТРИЙ

(продолжая)

Хованский девку ссильничать хотел… Да я отбил. Теперь он – в ярости лютой.


никон

Опять – девка?! Слышать о ней не хочу!


ДМИТРИЙ

С князя – какой спрос? Молва тебя винить будет. Боюсь я, как бы худа не вышло.


никон

Говори честно – о ком ты боле печешься?


ДМИТРИЙ

О славе твоей, отче!


Никон снова серчает. Гордыня терзает. Зависть берет. Но и в словах Дмитрия – резон есть.


никон

Ступай с глаз моих…


Дмитрий кланяется почтительно… А Никон – только пуще ярится.


никон

(продолжая)

Пошел прочь!


нат. сафатово дом боборыкина двор день


Дмитрий выбегает на двор и… Видит Хованского – шагах на десяти.


Князь уж кафтан застегнул и теперь саблю на себя навешивает. Стрельцы подводят к Хованскому коня исполинского.


Застывает Дмитрий на месте, смотрит пристально на Хованского. Ножны, будто невзначай, поправляет. И головой качает – молча, невидно почти.


Но Хованский-то – все понимает: не балуй, князь!


Дмитрий и Хованский стоят друг напротив дружки, как давеча на опушке лесной стояли. Размышляет Хованский… Потом – рукой стрельцам машет. И – ведут они коня обратно.


Улыбка легкая трогает губы Дмитрия. Переводит он взгляд на дорогу, к холму идущую. А там – пыль столбом; люд простой, с Пелагией во главе, на холм возвращаются.


И бежит Дмитрий со двора – за ними следом!


Хованский Дмитрия взглядом провожает… А потом – на мужичка неприметного смотрит; знак дает – поди-ка, мол.


Подходит мужичок; армячишко худой, лапти да онучи на ногах… Да повадки вкрадчивые и улыбка змеиная с головой выдают – душегубец это, что перстень за Никона взял.


хованский

Ввечеру гульба будет. Я стрельцов на горку отошлю… Для порядку якобы… Собирай людишек своих! Пришло время… Никона резать!


нат. холм в окрестностях сафатово вечер


Солнце постепенно к закату клонится.


Шествие подходит к холму. Стрельцы расступаются. Народ берет Пелагию в кольцо, охраняя.


Дмитрий идет обок Пелагии; не близко, но и не далеко. И все – глаз с нее не сводит. А она – на монаха-красавца поглядывает; вроде смиренно, но и – с искрой!


Тут же, за Пелагией следом, Степана ведут. Степан – руку выставил; пальцы его та женщина, что с ребенком, держит.


Народ поднимается на горку, и стрельцы боборыкинские (Хованского войско еще не пришло) снова кольцо смыкают.


Теперь уж люди отходят от Пелагии, и Дмитрий может к ней подойти.