Флора расположилась в красном кожаном кресле у дальнего края стола Вулфа. Я пожелал ей доброго утра, взял с подноса на своем письменном столе булавку и подошел к ней.
— Держите, — сказал я, протягивая ей булавку и цветы. — Теперь я понимаю, почему вы меня спрашивали про его любимый цвет. Ему непременно понравится ваше платье, если он, конечно, заметит его.
— Значит, он меня примет?
— Да, еще как примет. Мне пришлось припереть его к стенке и пощекотать кинжалом бока. Не надейтесь, что вы мне до такой степени нравитесь — просто на карту была поставлена моя фамильная честь, а мы, Гудвины… Что ж, раз вы настаиваете…
Она вскочила на ноги и, обвив мою шею руками, впилась в меня пылким поцелуем.
Поскольку дело происходило в конторе и в рабочие часы, я не стал придавать этому особого значения.
— Надо бы вас, конечно, еще поцеловать, — заявила она, усаживаясь. — За орхидеи. Они изумительны.
Я велел ей приберечь лобзания для более подходящего случая.
— И, — добавил я, — не пытайтесь испытать вашу тактику на Ниро Вулфе. Он может укусить. — Со стороны прихожей донесся гул спускающегося лифта, который жалобно скрежетал под тяжестью одной седьмой тонны. — Вот и он. Не протягивайте ему руку. Он даже с мужчинами не здоровается за руку, не говоря уж о женщинах.
Хлопнула дверь лифта, загромыхали шаги, и в кабинет вошел Вулф. Поскольку Вулф считает себя воспитанным, он приостановился перед Флорой, пожелал ей доброго утра и тут же затопал к своему исполинскому креслу, изготовленному по специальному заказу.
— Вас зовут Флора Галлент? — прорычал он. Рык означал, что он сомневается и ни капли не удивится, если выяснится, что ее вообще никак не зовут.
Она улыбнулась. Жаль, я не предупредил ее, что не следует столь щедро расточать ему улыбки.
— Да, мистер Вулф. Думаю, что мистер Гудвин рассказал вам про меня. Я понимаю, что с моей стороны слишком самонадеянно рассчитывать на вашу помощь — вы такой занятый и важный человек, — но дело в том, что я прошу не для себя. Я человек маленький, но вот мой брат… Вы ведь, кажется, знаете, кто он? Мой брат Алек.
— Да, — признал Вулф. — Мистер Гудвин рассказывал мне. Прославленный модельер.
— Он не просто модельер. Он — художник, гениальный художник! — Флора Галлент вовсе не убеждала — она излагала очевидные факты. — Неприятности возникли у него, почему я и пыталась принять все меры предосторожности. Именно поэтому я и обратилась к вам, а также… — она быстро посмотрела на меня, потом снова перевела взгляд на Вулфа, — а также к мистеру Арчи Гудвину — ведь вы не просто частные сыщики, но и настоящие джентльмены. Я знаю, что вам можно довериться.
