Лучшие в мире ломки благородных мраморов находились в монопольном пользовании императорского двора, составляя часть владений — говоря современным языком — «кабинета его величества» (ratio patrimonii). В учреждении этом уже ко временам Траяна потребовалось выделить специальный мраморный департамент (ratio marmorum): столь осложнились функции по мраморному делу и размножился штат при нем служащих. Управление отдельными ломками напоминает наши казенные гранильные фабрики: императорский уполномоченный — procurator Caesaris — во главе и под ним огромный штат служащих, обширная канцелярия, сложный контроль, множество приписанных к делу художников. Громадный труд по добыче мраморов требовал огромного количества рабочих рук; употребляли на него, по большей части, каторжников. Управление ими, через рабов или вольноотпущенников, было жестоко, и несчастные гибли тысячами равно как от грубого призора, так и от непосильной подъемной работы. Это — рудничная каторга, Нерчинск древнего Рима. Ссылка — in marmora — одно из самых тяжких наказаний римской судебно — уголовной практики; впоследствии оно часто применялось к политическим ссыльным, напр, к христианам. Город Луна, лежавший между нынешними Каррарой и Слецией (portus Lunae — теперь golto di Spezia, Специйский залив), поставщик лучшего статуарного мрамора в Италии, — по мнению Фридлендера, — в древности был гораздо более населен и оживлен мраморной промышленностью, чем в настоящее время Каррара, хотя в 1871 году в ней на 10.000 жителей считалось 3.000 мраморщиков в 115 мастерских. Автор этой книги — близкий сосед развалин, слывущих под именем Люни, и каррарских мраморных ломок и может засвидетельствовать, что, даже в современных условиях вольного труда, работа в них поистине каторжная, и население Каррары — одно из несчастнейших, наиболее недовольных и бурных в Италии. Эксплуатация рабочих мраморщиками — хозяевами не поддается краткому описанию. Легко отсюда вообразить, что же творилось во времена города Луны, когда здесь царил рабский и принудительный, за наказание, труд.
Доставка мраморов из портов Греции, Азии, из Карфагена и Александрии совершалась беспрестанно, правильными рейсами тяжело нагруженных караванов. Привозили их частью первобытными массивами, предназначенными к обработке в римских мастерских, частью уже обработанными или подготовленными к обработке на месте добычи туземными мраморщиками. Для колонн — монолитов, для цельных глыб, предназначенных родить из себя колоссальную группу или гранитный обелиск, строились отдельные специальные суда. Но этот драгоценный, хотя и слишком тяжелый, ввоз должен был сильно вырасти с 48 г. до Р- X-, когда одним из генералов Юлия Цезаря и величайшим проходимцем, всадником Мамуррою была изобретена (Batissier), т. е. правильнее сказать введена и применена на месте обработка облицовочного мрамора в тонкие пластины (crustae), обшивка которыми колонн и стен в домах несравненно удешевила и облегчила мраморное зодчество, без малейшего ущерба для его изящества и красоты. Инкрустация стен мрамором — излюбленное декоративное средство императорского Рима, перешедшее в Византию и нашедшее свое наиболее типическое и как бы завершающее выражение в Юстинианове храме св. Софии в Константинополе (Марквардт). Те, для кого эти неизносимые обои античного Рима были слишком дороги, а также хозяева домов временного помещения, т. е. дач, увеселительных построек и т.п., для которых не стоило тратиться на мраморную обшивку, — замещали ее штукатуркой, разрисованной под мрамор (знаменитые античные stucchi, в настоящее время ценные более самого редкого и дорогого мрамора) или мозаиками; так, например, в Помпеях, как дачном месте, мраморной инкрустации вовсе не найдено (Марквардт). Но настоящий мрамор все-таки господствовал, и всегда был нужен и государству и обществу в громадных количествах. Приемная комиссия — опять-таки с огромнейшей администрацией — заседала в Остии. Здесь мрамор сортировался и отсюда Тибром, везли его в Рим.
