Первым делом дознаватели проверили домовые книги, которые весьма аккуратно вела хозяйственная помещица Салтыкова. Всего ей принадлежало 600 крепостных. 140 из них, судя по записям в книгах, были «проданы», «отпущены», «ушли в бега» или просто бесследно исчезли! На суде удалось доказать гибель лишь 38 человек.
Показания свидетелей, записанные в деле, были ужасны.
Убийства в доме Салтыковой начались почти сразу после смерти ее мужа, Глеба Салтыкова, и происходили постоянно, начиная с 1756 года. Она рвала слугам волосы, била, порола, прижигала лица их горячими щипцами, обваривала людей кипятком, оставляла голыми на морозе, закапывала в землю живьем…
И в то же время щедро жертвовала церкви, посещала службы, совершала паломничества и раздавала милостыни.
Еще больше она раздавала взяток. Полная и абсолютная безнаказанность преступницы разжигали в ней аппетит к убийствам.
Она и после ареста ничего и никого не боялась. Следствие не смогло побудить кровопийцу ни раскаяться, ни даже сознаться. И угрозы пыток ни к чему не привели.
Ее нарочно приводили в острог, чтобы она присутствовала при муках других преступниц, незнатного рода. Однако чужие страдания и вид крови ее совершенно не смущали. Она с насмешкой относилась к потугам следствия запугать ее.
Как дворянку, Дарью Салтыкову могли пытать только с разрешения государыни, а Екатерина разрешения не давала. И преступница прекрасно была о том осведомлена: у нее имелись пособники среди полицейских и после ареста.
Следствие велось чрезвычайно долго по причине огромного количества причастных к делу людей и, что составляло особенную трудность и препятствие, все это были государственные чиновники, по долгу службы обязанные проверять жалобы и вести следствие.
Государыня Екатерина II почти два года самолично переписывала приговор, составленный от лица Правительствующего сената. Наказывать приходилось дворянку, да еще весьма знатного рода: пол-Москвы состояло в родстве или свойстве с нею. А самодержица российская заботилась о дворянском достоинстве.
Решение отыскалось. В 1763 году Дарья Николаевна Салтыкова была лишена дворянского звания, фамилии и родства. Отныне это была Дарья, дочь Николаева. Небольшую часть ее сообщников и покрывателей – самых низких званий и положения, вроде попа села Троицкого, Степана Петрова, – сослали в каторжные работы.
Самой же Дарье по воле царицы пришлось отбыть час «поносительного зрелища» на Лобном месте Красной площади. Ее привязали к столбу с надписью «душегубица», и толпы простолюдинов дивились и ужасались «людоедке», о которой уже вся Москва была наслышана.
