Но молчит служивый.
Словно в колее
Танк завяз — и точка.
«Сонечко моє[3]» —
Из контактов строчка.
И тебя одна
Мысль берёт на мушку:
Дочь звонит? Жена?
Лапушка-подружка?
Закуси губу,
Драная пехота.
Даже взяв трубу,
Разве скажешь что-то?
«Наполняй стакан
Не наполовинку!» —
Погасив экран,
Взводный вынул симку.
ЗА ПОЛЧАСА ДО РОЖДЕСТВА
...А нас накрыло на нейтралке,
Мне точно в грудь,
В висок — его.
В воронке — не на катафалке,
Но, в общем, тоже ничего.
Кому-то нет, а нам цикаво
Упасть на свежий наст ничком.
Метель убитому что саван,
Подушка — мёрзлой глины ком.
Салют прощальный среди ночи
Даст «ураган», расплавив высь.
Всё честь по чести.
И, короче,
Лежи, солдатик, не журись.
Где ты уснул, там и могила,
На захид лишь бы головой.
Ракета кружится кадилом
Под поминальный мины вой.
Садится робко на погоны
Снежинка...
Две...
Потом — ещё...
«Ты, кстати, как, сосед, — крещёный?
Чего молчишь?
А я крещён».
Воронку в белую бумагу
Пакует снег — видна едва.
...Зачем нас подняли в атаку
За полчаса до Рождества?
Елена Заславская (Луганск)
Звезда Бетельгейзе
Знаешь, что такое поэзия?
Это ночью со своего балкона
Заметить созвездие Ориона
И на правом его плече
Звезду Бетельгейзе.
В моей Новороссии,
Где всё так неясно,
Где будущее — туманность,
А прошлое поломалось,
Где гуляют ночные волки
И контрабасы
Прячут нал и обрезы,
Это всё, что у меня осталось:
Пуля, лира и звезда Бетельгейзе.
В моей Новороссии,
Не нанесенной на Google-карты,
Где всё так просто,
И так понятно,
Где полевые командиры
Отправляются в космос
На лифте,
Где терриконы безумия
Страшнее, чем у Лавкрафта,
Здесь есть место
Для подвига и для мести.
Наведи свой зум —
Поглядим на звезду
Бетельгейзе вместе,
Мой команданте!
Когда же она взорвётся,
То вспыхнут в небе два солнца!
Потому что таким, как мы,
Одного мало!
Excelsior. Моторола
Когда господин террор
заводит свой часовой механизм
чей-то голос за кадром
звучит: «Мотор!»
Герой заходит в дом
номер 121,
и господин террор
обрывает трос.
Миг
и лифт, который должен
сорваться вниз,
бойца вознёс!
Туда где молнии.
Туда где ангелы.
Хоронят русского воина
под флагом Спарты.
Не плачь и не бойся!
Это ещё не конец.
Просто
в небе над донецким аэропортом
появился новый связной —
Моторола!
Мантра снайпера
Тот, что напротив,
сквозь оптику
смотрит на осень.
Зреют колосья
на поле разъеденном оспой
воронок
и солнце,
скрипя расколовшейся
осью,
закатится скоро,
и в небе разверстом
сверкнут, будто слёзы,
