– Слышь, да ты же состоял в ВСТ[17] еще до войны… К тому ж ты ушел добровольцем.
Подобные заявления были очень опасны. Они могли означать расстрел или долгие годы в тюрьме. Придя, Рамиро с улицы заглянул внутрь и увидел Портильщика Девок, сидящего рядом с лейтенантом… Как же ему не повезло: этот мужик был знаком со всей семьей Рамиро и знал, что он, как и Дамиан, состоял в Объединенной молодежной социалистической организации и несколько раз порывался уйти добровольцем в начале войны. Рамиро думал о том, как скверно все складывается для него, когда на улицу вышел один парень из Сеехина, с которым он был знаком с войны.
– Как дела, Фулхенсьо, ты уже покончил с этим?
– А, Рамиро, это ты… Ну, да, я уже покончил, но мне сказали, чтоб я ждал у двери. Парень уже заканчивал фразу, когда вышел сержант и рукой позвал двух солдат.
– Этого в грузовик… – сказал он, указывая на Фулхенсьо.
– Что? Ведь я ж ничего не сделал. Должно быть это ошибка, черт побери, сержант ошибается, ведь я ничего не сделал…
– Цыц, или я тебе всыплю. В грузовик, и без разговоров мне. Не бойся, на хрен, только поедешь в тюрьму, пока не прояснится пара вопросов. Ежели ты ничего не сделал, ты не должен бояться.
Парень промолчал. Он был бледен от страха и направился в грузовик, не сопротивляясь. Прежде чем посадить его туда, ему связали руки веревкой из эспарто.
Те, кто ждал у двери, были напуганы. Их обуял страх. Никто не хотел входить. Они услышали голос сержанта, который приглашал следующего, но все смотрели друг на друга, и никто не входил.
– Следующий, черт возьми! Мы что здесь будем весь день торчать? Так, солдат, приведите следующего.
Один из солдат, который охранял домину, подошел к группе, схватил первого, кто встретился ему на пути, и, волоча, сопроводил до стола.
– Да ладно, мужик, не бойся, – сказал лейтенант. – Скажите мне ваше имя и в какой организации вы состояли.
– Ну, меня звать Хуан Мария… и я состоял… ну… в… НКТ.
– Как долго? – спросил лейтенант.
– Да с начала войны до 1937 года или около того.
– Нет, нет, нет, нет… этот хочет быть умнее всех, – сказал Пако Портильщик Девок. Насколько я знаю, Хуан Мария, ты состоял в НКТ задолго до начала войны.
– Ну, дело в том что… дело в том… ну, у меня было удостоверение еще раньше, но я не платил взносы, не ходил на собрания и ничем там не занимался. Просто меня обязали вступить в профсоюз, когда я работал на шахтах в Хилико, но, по сути, это не имело никакого значения…
