– Мать твою, козел! Сейчас ты узнаешь…
Он попытался добраться до Пепико, но, когда подвинул ногу, почувствовал острую боль и странное ощущение. Казалось, что он мочился на ноги. Из него выходила горячая струя. Он посмотрел на себя, дотронулся до паха, увидел и почувствовал, как кровь льется из раны. Любитель Служанок испугался. Барчук повернулся к пареньку и сказал:
– Я тебя поймаю, козел! Яйца тебе отрежу!
Хромая, он направился на фабрику семьи Саморано, которая находилась ближе, чем его. Адриано с трудом дошел до конторы. Барчук вошел, толкаясь и крича:
– Гуардиола, позови врача… меня ранили ножом в ногу…
Гуардиола, административный сотрудник семьи Саморано, выбежал во двор фабрики и закричал первому рабочему, которого встретил:
– Беги, приведи дона Марселино или дона Хасинто Красавца, того врача, которого найдешь первым. Скажи, что дона Адриано Авельяно ранили навахой в ногу, и он теряет много крови. Живо!
Любитель Служанок не знал, но наваха перерезала ему бедренную артерию почти на уровне паха. Он был уже ходячим трупом, когда вошел в контору, слыша звук собственной крови, выходящей из его тела.
В конторе образовалась большая лужа крови. Адриано чувствовал тошноту и лег на стол, который стоял в кабинете. У него был туман перед глазами. Гуардиола схватил полотенце и попытался заткнуть рану, но это не помогло.
В помещении стали собираться рабочие. Они столпились у двери и у открытого окна. Все с удивлением смотрели этот зловещий спектакль. Кто-то принес кусок веревки, чтобы сделать жгут и попытаться остановить струю крови. Но это тоже не принесло результата. Рана была так близко к паху, что кровотечение не прекращалось.
Все наблюдали, как Адриано истекал кровью, и никто не испытывал жалости или сострадания. Начиная с 1934 года никто не хотел видеть его в городке. К тому же после того инцидента он говорил со всеми на повышенных тонах и даже не один раз хвастался, что сам убил Полого Тростника. Барчук не переставал провоцировать рабочих. Он говорил, что нужно приструнить их, внушить им страх, чтобы они больше не поднимали голову.
Пришел врач дон Марселино Камачо… Потом прибыли жандармы. Ни тот, ни другие ничего не смогли сделать. Адриано Авельяно, сын Любителя Служанок и сам Любитель Служанок, умер еще до двух часов дня, истек кровью на письменном столе конторы. Когда врач объявил о его смерти, сначала раздался возглас среди столпившихся рабочих, присутствовавших при его кончине:
