Колчак стоял и ловил открытым ртом воздух, точно вытащенная на берег рыба. Рядом с ним замерли его офицеры. Вот это номер! А ведь ему обещали - положительно обещали! - что лучшая часть русской армии будет передана в его распоряжение...
- Но... как?.. Как же?.. - прокаркал наконец Александр Васильевич разом осевшим голосом. - Это же... Так же... Почему?..
- Потому - жестко отрезал Анненков. - И вообще: о какой десантной операции может идти речь, если лучший линкор Черноморского флота набит германскими шпионами, точно гостиничный матрас - клопами?
- Что?
Борис Владимирович хладнокровно поведал и о деятельности Виктора Вермана, его шпионской группы в Севастополе и Николаеве, и о преступной небрежности капитана 'Императрицы Марии', который даже не выставил охранение, и осмотр приходящих гражданских специалистов две трети которых носили немецкие фамилии.
- Но как могли жандармы, просмотреть целую шпионскую организацию?
- Вот это, господин адмирал, уже ваше дело: узнать, разобраться и выяснить - как? - все так же ровно ответил Анненков. - А пока...
И тут произошло уже и вовсе невероятное событие. Колчак застыл с полуоткрытым ртом, должно быть собирался что-то сказать, его офицеры словно бы изобразили на любительском спектакле немую сцену из бессмертного 'Ревизора', а возле Анненкова вдруг совершенно из ниоткуда возник человек в простой, хотя и дорогой одежде, с длинной бородой и умными, колючими глазами...
- Соглашайся, генерал, - произнес Распутин негромко. - Для виду еще поломайся, а потом - задний ход.
- Не хочу, - упрямо наклонил голову Борис.
- Вестимо, что не хочешь, - ухмыльнулся Распутин. - И я не хочу. Да только плетью обуха не перешибешь, сокол ясный. Папашка решил, так что... - и он слегка развел руками.
- Б...!
- Это верно, она самая, - дробно засмеялся Григорий Ефимович. - Ну, так что? Сделаешь?
- Черт с тобой! Можешь успокоить 'папашу всенародного': сделаю, как ему хочется...
- Вот и ладно, вот и хорошо... - Распутин повернулся уходить - Прикажи там, чтобы мне парочку рябчиков завернули. Больно уж хорошо твои стервецы их жарить навострились.
- Может, пообедать останешься? Я распоряжусь...
- Некогда, мил-друг, некогда... Я вот у тебя еще бутылочку муската прихвачу, не против?
И с этими словами Распутин провел рукой перед глазами адмирала и его свиты, после чего словно растворился в воздухе...
- Борь, а это что сейчас было? - выдохнул Глеб и вытер рукой разом вспотевший лоб. - Это я с ума сошел, или весь мир?
