Разумеется, учительница это все видела, но не делала замечаний, пока кто-то из учеников не пресекал определенных границ. Конец учебного года, да и школы в целом, немного меняли правила и нормы. Им сейчас прощалось больше, чем ранее.
Но Настю интересовали не занятия бездельничающих одноклассников. Она рассматривала мальчишек. Именно мальчишек, потому как назвать их «парнями» у нее теперь язык не поворачивался.
Боже! Как же все они отличались от Сашки!
Да, конечно, справедливости ради, надо было вспомнить, что ее друг старше большей части ее одноклассников, но все же. Эти нескладные, высокие и худые мальчишки, с тонкими руками и щуплыми телами, прячущимися под болтающейся на них одеждой, не шли ни в какое сравнение.
Ох, Насте было стыдно от того, чем она сейчас занимается. Она, вообще, никогда не «страдала» подобным. Ее не интересовали мальчишки, и Настю благополучно миновала эпидемия еженедельной влюбленности в кого-то нового, чем «переболели» едва ли все ее одноклассницы. Обычно роль Насти сводилась к безразличному наблюдению за душевными метаниями и терзаниями более любвеобильных подруг. Но сейчас, сейчас она, кажется, поняла, что заставляло тех вести себя так глупо и по-идиотски.
У нее горели щеки, и колотилось сердце, а в животе сладко замирало при одной мысли о том, как она смотрела на Сашку, о том, как он смотрел на нее. И хотелось смеяться не останавливаясь от того, что и друг, судя по всему, не забыл ее. В голове было горячо и легко одновременно, и никак не получалось стереть с лица глупую улыбку, которую приходилось прятать под ладонью от внимания учительницы.
До чего же Саша стал красивым! Он и поменялся, и остался все тем же, одновременно. Настя не знала, как объяснить точнее, просто ощущала так. Его внешность изменилась, однозначно. Лицо совершенно утратило округлость, которая ей помнилось, черты вытянулись и стали резче, чуть грубей. Но это только добавляло ему привлекательности на безыскусный взгляд Насти. А тело…
Ох, мамочки! Неужели она думает об этом?
Выходило, что да. И не могла избавиться от воспоминаний о том, как обняла его. И каким он оказался на ощупь.
Кошмар! Думает о Сашке, как об обивке дивана. На ощупь! Надо же, совсем сбрендила. И, тем не менее, она его щупала, пусть тайком и стесняясь, но не могла отказать себе в этом удовольствии, и перестать обнимать друга. Сашка всегда немного отличался от сверстников, сказывались ежедневные тренировки. В конце концов, хоккей никогда не считался забавой и легким видом спорта. И сама имея опыт катания на льду благодаря тому же Сашке, Настя прекрасно знает, насколько хорошо надо быть физически подготовленным, чтобы не просто откататься, а еще и бороться за свою команду с противником. Очевидно, что и за прошедшие четыре года, Саша не стал уделять спорту меньше времени. Даже больше, судя по тому, насколько крепким было его тело и сильными мышцы.
