- Да, я вижу. За недостаточностью улик или вследствие малозначительности совершенных преступлений.
- Ну вот, видите! Решительно не понимаю, зачем тогда вы пришли ко мне?
На стол перед Сальвоторе лег второй свиток. С докладом начальника городской стражи и перечнем изьятого у Густаво Везунчика краденого имущества. Маска равнодушной неприязни слегка сползла с лица нобиля, когда его глаза пробежались по тексту, и тут же снова вернулась на место.
- Скажите, синьор Сальвоторе, как слова "недостаточность улик" и "малозначительность совершенных преступлений" соотносятся с этим списком? - голос Маркетти внезапно стал вкрадчивым.
- Обычная канцелярская ошибка! - ответил нобиль после секундной заминки. Голосом он владел, но ставшие очень деятельными руки, принявшиеся перекладывать бумаги на столе, выдавали его волнение. - Мне подали на подпись данный список, и я его подписал. Кто-то что-то напутал, и этот воришка оказался в списке на освобождение. Не слишком приятно это признавать, но в нашей работе ошибки случаются. Крупный вольный город - это очень сложный организм и, признаюсь, у меня не всегда есть силы и желание вникать во все тонкости того или иного вопроса. На это есть помощники.
- То есть ошибку совершил кто-то из ваших помощников? - все так же вкрадчиво уточнил дознаватель. - Кто именно?
- Я не помню! Это было уже давно...
- Менее триды назад.
- ... и я бы не вспомнил даже о самом деле, если бы не показали мне записи! И наконец, какое это имеет отношение к делу, по которому вы здесь?
"А ведь он боится! - внезапно понял Мерино, все это время стоявший столбом за правым плечом своего начальника и боясь даже дышать в присутствии столь высокопоставленной особы, как нобиль Сальвоторе. - Он прекрасно помнит то дело и теперь не знает как выкрутиться!"
- Что ж, хорошо, - внезапно сменил тон Маркетти. Он стал сухим и холодным. – Наверное, так и есть. Благодарим вас за помощь, синьор Сальвоторе.
Прощальную фразу нобиль произнес уже в спины дознавателям.
- И что теперь? - набравшись смелости спросил Мерино, когда они отошли от дверей кабинета нобиля шагов на десять. - Он же не скажет нам правды, верно?
- О, еще как скажет, Лик! - на памяти Мерино кавалер впервые улыбнулся во весь рот, словно огромный кот, почуявший запах сливок. - Еще как скажет! Причем сам и без давления. Мы его напугали, и он начнет действовать. Наверняка пойдет к сообщникам, расскажет о том, как мы на него давим. И что нужно срочно что-то делать. На страхе и на торопливости он и погорит. А мы будем следить за ним. И когда он даст нам достаточно доказательств, возьмем его.
