Каждый, кто знаком с психологией эмоций или теорией Г. Селье о стрессе и другими теориями, так или иначе объясняющими подавление ощущений высокой интенсивности или табуированных способов отреагирования знает, что при этом происходят определенные функциональные сдвиги в организме человека на уровне психофизического состояния, нейрогуморальньгх процессов, в работе внутренних органов.
Согласно теории эмоций Джеймса–Ланге, сердцебиение учащается не оттого, что человек чувствует волнение, лицо краснеет не оттого, что он чувствует стыд. Эмоция начинается с того, что вначале происходят управляемые нервной системой изменения состояния мышц и внутренних органов, которые воспринимаются мозгом, и лишь потом возникает собственно человеческое чувство, та часть эмоции, которую человек осознает, когда радуется или страдает, ненавидит или испытывает жалость.
Из традиционной теории высшей нервной деятельности человека известно, что возбуждение, возникающее в коре головного мозга в ответ на стрессовый раздражитель, передается в особую структуру мозга – гипоталамус. Гипоталамус, путем выделения релизинг–факторов, воздействует на гипофиз, синтезирующий тропные гормоны, в частности, аденокортикотропный гормон, повышающий функциональную активность коры надпочечников. Выброс в кровь большого количества гормонов коры надпочечников вызывает повышение артериального давления, учащение пульса, повышается функциональная активность желудочно-кишечного тракта, мочевыделительной системы, дыхания, мгновенно возникает потребность в двигательной активности. Как говорил И.П. Павлов, нужно «страсть пропустить через мышцы, поскольку при сильном эмоциональном переживании организм дает мобилизационную реакцию для интенсивной мышечной работы. Если двигательная активность подавляется (то есть человек не может дать сдачи обидчику или мгновенно убежать), эндокринный удар принимает на себя сердечно–сосудистая, пищеварительная, мочевыделительная и другие системы, что несомненно сказывается на их работе, а опосредованно влияет – нарушая работу органов зрения.
Таким образом – подавление любого эмоционально значимого материала сопровождает такой базовый компонент, как актуальное психофизическое состояние, интенсивность нейрогуморальных процессов, изменения в функционировании внутренних органов.
Поскольку нервная система занимает ведущую роль в приспособлении и регулировании организма и 80% всей работы нервной системы приходится на те или иные движения, то понятно, почему многочисленные и длительные стрессы в первую очередь обеспечивают человеку мышечные зажимы или спазмы внутренних органов. В мышцах, когда эмоциональное состояние не «отреагировано», образуются участки «застывшего» напряжения – болезненные уплотнения. Они в свою очередь, в зависимости от расположения могут рефлекторно влиять на внутренние органы, имитируя их расстройства: нарушения ритма сердца, загрудинные боли, изжогу. В тесной связи с подобными феноменами находятся и так называемые «мышечные зажимы», описанные еще великим режиссером и знатоком эмоций К.С. Станиславским. А ведь эти мышечные уплотнения, «мышечные зажимы» еще и влияют на настроение человека, вызывая, казалось бы, беспричинную тоску, или тревогу, или раздражительность. Еще в прошлом веке И.М. Сеченов, рассуждая об эмоциях, писал о так называемом «темном мышечном чувстве». Как часто человек чувствует себя (после конфликта, в кризисной ситуации или просто к концу рабочего дня, недели) подавленным, измотанным, уставшим, «как выжатый лимон». Не случайно складывались народные выражения для описания эмоциональных состояний: «как тяжесть с плеч», «взвалить на себя», «надеть хомут на шею» – это тяжесть не только в переносном смысле, но и физическое ощущение тяжести, остаточное мышечное напряжение, связанное с неотреагированными эмоциями.
