— Значит, розовый… Если не ошибаюсь, ива Вероник Бертран, планета Земля, Франция. 19 земных лет, студентка… Не могли бы вы, ива Бертран, снять с своего лица этот платок… и перчатки, кстати, тоже.
Как будто кто-то мог ему отказать. Если Вероник и попыталась, то у нее совершенно ничего не получилось. Медленно, словно через силу, она стянула перчатки и убрала платок. А вот силы сохранить непокорный взгляд у нее получилось. Но мне кажется на него никто из них внимание не обратил, все присутствующие с таким вниманием рассматривали каждый узор, каждый завиток на ее лице и руках, что стало как-то совсем страшно. Особенно выделялся Гелан, взгляд которого из любопытного мгновенно стал затравленным.
— А что это у вас над губой, ива? — закончив осмотр, спросил Князь.
— Сердечко, — процедила подруга.
— Сердечко?… Хм, чувствуется ваш мир… Интересно, очень интересно, розовый и светлая голубая бирюза… Ива Кауц?
Подруга подпрыгнула на месте и без всякого давления сразу начала лихорадочно стягивать перчатки и снимать платок.
— Серебряный иней и лиловый… цветы. Прекрасно, просто прекрасно… Не пугайтесь так, ива, никто не причинит вам вреда… расслабьтесь, выпейте вина. Из моих личных запасов, у вас на Земле такого точно нет. И, я так понимаю, у нас осталась только ива Переславцева. Если честно, то вы заинтриговали меня больше всех, — Князь откинулся на спинку кресла, внимательно изучая, но не делая попыток подавить и надавать. Но из-за этого я напряглась еще больше. — Вы с детства интересовались нашей культурой, религией. Не так ли?
— Так, — отрицать мне этого не было никак причин, все и так об этом знали.
— А как хорошо вы знаете эквейский?
Ох, ты елки-палки!!! Но как?
— Смотря что вы подразумеваете под словом «хорошо».
— В вашем досье говорилось, что вы начали изучать наш родной язык лет 5 назад, но потом бросили.
— Да.
Может пронесет?
— Отлично, тогда объяснить мне зачем перед отлетом вы тайно, через пятые руки, купили три книги на чисто эквейском языке? Забавы ради? Картинки хотели посмотреть? Но на сколько я знаю картинок там не было.
Не было. Ни одной.
Не пронесло.
— Я читаю по-эквейски, понимаю ваш язык, но говорю еще не очень хорошо.
Князь вновь улыбнулся, вновь перекрывая мне доступ к кислороду. Как же можно быть таким красивым? Таким ошеломительно прекрасным?
— Изучали самостоятельно?
— Да.
— Вы меня все больше и больше интригуете ива Переславцева.
Наверное, надо почувствовать благодарность или быть польщённой…, наверное.
