— Почему? К чему готовили?
— Мы планировали прооперировать ее в октябре. Ждали пока она подрастет. Понимаешь, со взрослыми этой проблемы нет.
— А теперь она выросла, да? — Я почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.
— Что? Да… Но они не станут… Возможно, просто придется перенести…. Знаешь, мне и в голову не могло прийти, что я поставлю это на карту.
— Все обойдется. Я в растерянности слушала Андре. Никогда не думала о том, что именно он делает, а если и думала, то в связи с ситуацией моей мамы воспринимала его деятельность скорее враждебно, в штыки. — А может эту операцию сделать кто-то другой?
— О, ну конечно, — невесело улыбнулся Андре. — Как говорят у вас? Незаменимых нет? Я вел ее пять лет, изучил ее случай досконально. Так нельзя, Даша. И потом, ее отец не поймет. Впрочем, как я уже сказал, все может решиться иначе. Я все же не думаю, что какая-то дурацкая статья…
— Отец? А где же мать? — невольно удивилась я. Андре выразительно посмотрел на меня и не стал отвечать. Я некоторое время стояла в растерянности, а затем догадка обожгла меня. Значит, мать не выжила… в той автокатастрофе. Я была чудовищно неправа. И еще, подумалось мне, я плохо знаю Андре. Как можно жить рядом, ничего не замечая? Видеть лишь то, что на поверхности. Неужели красивый мужчина обязательно должен быть исчадием ада, легкомысленным мачо? А пластическая хирургия лишь наука на службе у стареющих красоток? Я вспомнила, как мимоходом Андре упоминал о благотворительных операциях, о чем-то еще. Врожденные дефекты, волчья губа, люди после пожаров, автокатастроф…. Я не слушала, почему я никогда не слушаю его!
— Что я могу для тебя сделать? — спросила я тихо, подойдя вплотную и обняв Андре сзади. Я прижалась головой к его спине, услышала, как бьется его сердце. — Может быть, еще чаю? Может, все же подать на этот журнал в суд? Застрелить там кого-нибудь? Только скажи!
Андре тихо рассмеялся, и у меня отлегло от сердца. Он повернулся ко мне и хитро посмотрел, склонив голову к плечу.
— Вообще-то есть кое-что, что ты можешь для меня сделать. Чтобы доставить мне удовольствие.
— Опять секс? — фальшиво возмутилась я, и Андре расхохотался в голос.
— Нет, дорогая. Почему, когда речь идет обо мне, ты всегда предполагаешь лучшее? Я давно хотел, чтобы ты сделала это. Кое-что похуже.
— Что же?
— О, это нечто, что останется с тобой навсегда, — загадочно произнес Андре, но прежде чем он закончил фразу, у меня зазвонил телефон.
