Бежать по прохладной сонной парижской мостовой было приятно, и вчерашняя боль смешивалась с напряжением мышц, давно отвыкших от любой нагрузки. Мое дыхание стало рваным и, как я ни старалась, гипервентиляции избежать не удалось. Прохожие смотрели на меня с насмешкой и сожалением — еще одна жертва умело состряпанной рекламы надеется на никому не нужное чудо — мечтает похудеть. Куда уж больше? Они ошибались, худеть я не собиралась. Я жалела только об отсутствии отгораживающего ото всех плеера. Наушники мне! В какой-то момент второе дыхание все же пришло, сердце успокоилось и застучало по-другому, накачивая кровь глубже, равномернее и мощнее. Пульс снизился, и я потихоньку начала проваливаться в спасительную нирвану. Не зря медики рекомендуют сбрасывать стресс и излишнее напряжение, в том числе сексуальное, за счет спортивных нагрузок. Что-то вроде анестезии чувств. Что бы ни случилось, если тебе удается пробежать больше пары километров, то ощущение «здесь и сейчас» станет главным, и ты будешь — как птица, летящая на юг. Никаких мыслей, никаких сожалений, почти никаких любовных переживаний — только равномерные взмахи крыльев. Раз-два, раз-два.
— Эй, от кого убегаем? — услышала я. Кто-то кричал мне вслед по-французски: голос грубый, насмешливый. Какой-то подвыпивший уже с утра мужичонка. Я и не знала, что такие водятся здесь, в святая святых красоты и моды. Впрочем, люди есть люди. Я остановилась, его слова выдернули меня из какой-то специфической телесной медитации. Сколько я пробегала, где я? Солнца почти не было видно. Облачная осень. Усталые деревья с радостью стряхивали листья, как давно доставшую их рабочую одежду.
«Тебе нечего больше бояться», подумала я и улыбнулась. «Ты ни от кого не убегаешь, ты просто бегаешь». Эта мысль была приятной, оживляющей. Я сориентировалась на местности и побежала домой.
— Где тебя носило! — воскликнул Андре, едва завидев меня во дворе. Он почти весь перегнулся через металлические перила французских окон кухни, высматривая меня, и я прикусила губу от волнения. Кажется, Андре в бешенстве.
— Ты упадешь, ты с ума сошел? Что ты там делаешь? — Я подумала про себя, как, должно быть, глупо и странно звучит наша русская брань в фешенебельном районе Парижа. — Я просто решила побегать с утра — как это делают нормальные люди. Между прочим, в Москве я часто бегаю. И здесь тоже желаю вести свойственный мне образ жизни.
— Что? Побегать? — проорал он в ответ. — Может, мне купить тебе беговую дорожку? Или карточку в клуб? Или целый клуб? — Я остановилась посреди двора, задрала голову, прикрыв глаза от света — даже сквозь облака его проникало достаточно.
