— Я, правда, никем не завербована. Клянусь!
— В таком случае, объясните мне, откуда у вас вот это, или скажете, что в лесу случайно нашли? — и в руках мужчины появился блокнот. Тот самый, который Илья нашел на чердаке у Билла.
Впрочем, Ольге уже не было дела до блокнота, и поверят ей или нет, что она вовсе не шпионка, потому что перед её мысленным взором возник Илья. Его тело неуклюже лежало посреди черного поля, а она, упав на колени, не в силах была подойти к нему и помочь, потому как понимала, что он умер. Она не слышала вопросов, и того, как её кто-то тряс за плечо, а затем суетился человек в белом халате и зачем-то закатывал рукав и делал укол. Перед глазами стояла лишь одна картина: Илья, лежащий на земле, и каркающие высоко в небе вороны.
Ольга очнулась. Тусклая лампа под потолком и уже знакомая камера. Мутило, и страшно хотелось пить. Она приподнялась и присела на край кровати. Во всём теле чувствовалась такая слабость, что, поднявшись, чуть было не упала. Кинула взгляд в сторону двери, и тут же услышала, как открывают дверь камеры. Появившийся вслед за этим охранник грубо скомандовал:
— На выход.
— Фашист, — тихо по-русски произнесла Ольга, и, поднявшись, поплелась на допрос.
Её отвели в ту же комнату, что и в первый раз. Не успела она присесть на стул, как один из мужчин достал блокнот и задал Ольге вопрос:
— Скажите, зачем ваш супруг взял этот блокнот? Что, по-вашему, могло его в нём заинтересовать?
— Понятия не имею.
Он пристально посмотрел на Ольгу, потом положил блокнот на стол перед собой и спокойно произнес:
— Госпожа Пирогова, учтите, по законам, которые действуют в нашей стране, в случае, если есть основание считать, что подозреваемый уклоняется от дачи показаний, которые относятся к категории преступлений против государства, к нему могут быть применены пытки. Я бы не стал вам об этом говорить, но вы меня вынуждаете это сделать, так как в очередной раз солгали. Всё что мы хотим от вас получить, рано или поздно мы получим, и вам не стоит ждать снисхождения. Когда дело касается национальной безопасности, различие полов не имеет значения.
— Но если я действительно не знаю, я что, должна что-то выдумывать, чтобы вас устроил мой ответ?
— Зачем выдумывать, просто-напросто говорите правду, вот и всё. Ваш муж показывал вам этот дневник?
— Да.
— Как и что он комментировал по этому поводу?
— Никак не комментировал. Сказал только, что возможно это что-то интересное, и просил меня перевести, так как не совсем хорошо владел языком, чтобы прочесть текст. К тому же рукописные тексты даже мне сложно перевести.
