Родная старина Книга 2 Отечественная история с XIV по XVI столетие | страница 45
Иван Васильевич поставил в Новгороде своих наместников, велел схватить нескольких лиц, враждебных Москве, в том числе Марфу Борецкую с внуком, и отвезти их в Москву. Имение их было отписано на великого князя.
После присяги новгородцев москвичи явились на Ярославово дворище и сняли вечевой колокол. Сильно плакали новгородцы, говорит летописец, но сказать не смели ничего. Иван Васильевич отправился в Москву, за ним повезли туда и вечевой колокол. Подняли его на колокольню на Кремлевской площади.
Но этим дело не кончилось. Трудно народу отвыкать от тех порядков и обычаев, с которыми он сжился, тяжело ему менять тот склад жизни, какой был у отцов, дедов и прадедов. Немало было в Новгороде людей, которые дорожили еще новгородской стариной, а московские порядки были им совсем не по душе. И вот, когда Москве стала грозить опасность от татар, с которыми заодно была и Литва, заговорили в Новгороде о возвращении к старому вечевому строю, стали пересылаться с литовским князем. Иван Васильевич вовремя проведал об этом. С небольшим отрядом немедля отправился он к Новгороду — хотел застать новгородцев врасплох и распустил слух, будто идет на немцев. Но новгородцы затворились в городе, восстановили у себя вече и порешили не пускать великого князя к себе.
Когда подошли подкрепления к великому князю, он осадил Новгород и стал громить его пушками. Здесь поднялась снова большая смута. Многие из приставших раньше к мятежу теперь толпами передавались великому князю. Скоро пришлось покориться силе. Послали осажденные просить у великого князя опасной (охранной) грамоты своим послам, хотели вести с ним переговоры… Но прошли для Новгорода времена переговоров с великим князем. Он смотрел на них как на простых мятежников и требовал, чтобы они отдались без всяких условий на милость ему как самовластному государю.
— Я сам опас (охрана) невинным! — сказал он. — Я ваш государь: отворяйте ворота. Войду — никого невинного не обижу!
Наконец ворота отворились. Владыка, посадник, тысяцкий (новгородцы восстановили было эти должности), старосты, бояре и множество народа вышли из города. Владыка и духовенство с крестами выступили вперед. Все пали ниц и с плачем молили великого князя о пощаде и прощении.
— Я, государь ваш, — сказал Иван Васильевич, — даю мир всем невинным, не бойтесь ничего!
В тот же день 50 человек главных врагов Москвы были схвачены и пытаны. Под пыткою многие признались в своей вине и назвали своих сообщников. Оказалось, что и Феофил, новгородский владыка, двоил совестью. Великий князь велел его отправить в заточение в московский Чудов монастырь. Сто главных заговорщиков было казнено. Много семейств боярских и купеческих было выслано из Новгорода и водворено в разных московских городах. Не раз еще после этого по доносам производил Иван Васильевич высылку из Новгорода подозрительных и влиятельных людей. В 1488 году, когда здесь был открыт заговор против великокняжеского наместника, по приказу Ивана Васильевича было выселено снова по разным московским городам более семи тысяч людей; а на место их были водворены в Новгороде поселенцы из московской земли. Когда не стало в Новгороде старинных родов, богатых и сильных людей, хранивших старые предания, не стало и вожаков, заводивших смуты против Москвы, — новгородцы начали легко осваиваться с московскими порядками, а новые поселенцы из Московской области других порядков и не знали. В это же время, вследствие столкновения с городом Ревелем, по приказу великого князя были отобраны товары у ганзейских купцов, бывших в России, а сами они заключены в тюрьмы. Этим был нанесен сильный удар заграничной торговле Новгорода, она после этого почти прекратилась.
