Родная старина Книга 2 Отечественная история с XIV по XVI столетие | страница 33
К этой горсти людей присоединилось еще около двух тысяч иноземных наемников. Но воодушевление этой горсти героев было так велико, они принялись так усердно готовиться к бою и решимость их погибнуть под стенами города, но не сдать его, была так сильна, что у многих воскресла надежда, что свершится чудо, и эти доблестные бойцы отобьют полчища врагов.
6 апреля 1453 года началась достопамятная осада Константинополя. До трехсот тысяч закаленных в бою турок расположились вкруг его стен. Около четырехсот кораблей должны были действовать с моря. Еще полудикое, грубое турецкое племя во многом стояло ниже европейцев, но только не в военном деле. У турок были и пушки, и стенобитные машины (тараны), и метательные: постоянно они вели войну, понятно, что должны были позаботиться о всех военных принадлежностях. На войну с христианами они смотрели как на святое дело; по верованиям их, воины, павшие в битве, занимали первое место в раю, где наслаждались всеми радостями, всеми благами, какие только могло создать пылкое воображение. При этом они твердо верили, что ни один смертный не избежит своей судьбы. Понятно, каких воинов могла дать свежая и сильная турецкая орда своему властителю-султану, по одному знаку которого всякий турок шел на верную смерть…
А в Константинополе изнеженный, малодушный народ, как только началась осада и раздался грохот орудий, совсем упал духом. Поднялся мятеж. В разъяренной толпе раздавались проклятия и папе, и императору: в нападении турок видели Божью кару за желание соединить церкви. Монахи и отшельники суровыми предсказаниями и обличениями еще больше увеличивали смуту. В ужасе растерянный народ толпился в храмах, плакал, молил Бога о пощаде, от страха переходил к надежде, от надежды к отчаянию. То передавалось из уст в уста предсказание, что скоро свершится чудо: явится ангел с огненным мечом и поразит всех врагов; то какое-нибудь зловещее предзнаменование приводило в страх и уныние суеверную толпу.
Тяжело было положение императора! Ему приходилось не только защищать город, но ободрять малодушных жителей, сдерживать волнение, остерегаться измены. Зато сподвижники его, казалось, не знали устали, — днем с оружием в руках отражали неприятеля, ночью исправляли пробоины и проломы в стенах. Когда же турки пытались приступом овладеть стенами города, греки пускали в них стрелы, стреляли из пищалей, валили на них камни, скатывали мельничные жернова, зажигали греческим огнем осадные турецкие башни… Несколько приступов было отбито. Но силы защитников день ото дня убывали: подкрепления не было!.. Наступило 29 мая. Магомет велел своим войскам готовиться к решительному приступу. Отчаянно бились сподвижники Константина. Сам он, в страшной сумятице битвы, при оглушающем грохоте выстрелов, криках нападающих, дикой музыке турок, не терял бодрости, являлся впереди своих воинов. Рвы у стен города наполнялись убитыми. Турки шли по трупам, рвались в город сквозь проломы в стенах; наконец сломили защитников и ворвались…
