Как только Василий получил свободу и водворился в Вологде, приверженцы его толпами бросились к нему. Сначала он, казалось, затруднялся нарушить обещание; но игумен Кирилло-Белозерского монастыря разрешил ему клятву: клятва, данная в Угличе, по словам игумена, была незаконна, потому что дана в неволе и страхе. К Василию спешили на помощь не только его московские доброхоты, но и те, которые бежали в Литву. Приходили они с людьми своими, с вооруженными отрядами. У Василия скоро собралась порядочная сила. Можно было попытаться добывать Москву. Шемяка с князем можайским приготовились к борьбе. Небольшой отряд Василия осторожно пробрался к Москве, ночью врасплох ворвался в открытые ворота и завладел Кремлем. Бояре Шемяки и Можайского были схвачены и закованы, а москвичи приведены к присяге великому князю Василию Васильевичу. Когда Шемяка и Можайский узнали об этом, когда они увидели, как люди бегут от них толпами, а рать Василия с каждым днем все растет да растет, то поняли, что им остается только искать спасения. Запросили они мира у Василия Васильевича, каялись в своих проступках, давали обеты верности, обязывались возвратить все захваченное в Москве: казну, драгоценные кресты, иконы, древние грамоты; просили только, чтобы Василий позволил им остаться в их наследственных уделах.
Василий помирился скоро с князем можайским; наконец, по просьбе родичей заключил мир и с Шемякой, но взял с него так называемую «проклятую грамоту». Она заключалась такими словами: «Если преступлю обеты свои, да лишусь милости Божией и молитвы святых угодников земли нашей: митрополитов Петра и Алексия, Леонтия Ростовского, Сергия, Кирилла и других; да не будет на мне благословения епископов русских и прочих».
Но и клятвы не помогли; Шемяка не унялся: везде заводил крамолу — между удельными князьями, в самой Москве, в Новгороде; старался всюду зажечь вражду к Василию, винил его в поблажке татарам, а сам в то же время вел тайные переговоры с казанским ханом; захваченных в Москве грамот и ярлыков не возвращал, — словом, и не думал исполнять своих обещаний. Наконец, были перехвачены его грамоты, из которых ясно было видно, что он старался поднять мятеж в Москве против великого князя. Тогда Василий Васильевич отдал дело на суд духовенства. Этот суд во имя Бога, казалось, один мог обуздать Шемяку, не знавшего человеческой справедливости. Ему было отправлено грозное послание от лица всего русского духовенства за подписью пяти владык и двух архимандритов. Духовенство всегда стояло за единовластие, всегда старалось противоборствовать усобицам и смутам; в этом послании оно высказывалось в пользу престолонаследия от отца к сыну.
