Тюрьму строили для особо опасных преступников. Но особо опасными в Империи занимается Тайная Служба — а никто из Службы не собирался торчать на границе тайги и ледника, среди меховых змей, лесных прыгунов, белых муравьев и работников Государственной Стражи.
Новым узникам — а на самом деле, единственным за последние полгода, здесь оказались рады. У глазка постоянно кто-нибудь торчал, искушая Пурдзана. Кормили узников стандартным центурионским пайком, но на третий день охранник просунул в окошечко под дверью плошку с местным деликатесом — кашей из лапок белого муравья.
— Высоких гостей принимаем, сатана им в лоб, — пояснил охранник.
— Мы что, стали высокими гостями? — не понял Василий.
— Вы тоже. По вашу душу начальство подвалило, Пятый стратиг Стражи. Вербовать будет.
Охранник, судя по всему, не считал нужным скрытничать с узниками. Василий решил его порасспросить. Он передал плошку с деликатесом Пурдзану — тот брезгливо затряс бородой — а сам присел у двери и постучал по гладкому металлу.
— Слышь… А зачем нас вербовать? Нас ведь еще даже не допрашивали толком. Может, мы интереса не представляем.
Охранник довольно крякнул и, вроде, тоже присел, с другой стороны двери.
— Не кокетничай, «призрак». Ведь ты — «призрак»?
— Нет.
— «Призрак», «призрак». То, что ты — янычар и козлиный зигун…
— Дир-зигун, — поправил Василий.
— А мне плевать. И всем плевать. По-настоящему ты — «призрак». Ребята из Пятой видели, на чем ты прилетел.
— Это же трофей!
— Трофей… Помоев жареных попей!
Охранник захохотал над собственной шуткой и так, хохоча, ушел куда-то. Василий встал, потянулся, сделал несколько взмахов руками, медленно вдохнул и резко выдохнул — по дунганской системе.
— Ну как, Пур?
— Насчет помоев он верно сказал.
Пурдзан грустно ковырял пальцем кашу из муравьиных лапок.
— А насчет Пятого стратига?
Пурдзан отставил плошку в сторону.
— Тоже верно. Вербоваться надо.
— Как?!
— Просто. Чего мы знаем такого особенного? Только о «призраках».
Василий задумался. Действительно, о «призраках» можно рассказывать без утайки кому угодно — это общее дело. И о конфедератской помощи сатирам тоже можно спокойно говорить: ведь Василия официально передали под начало Совета Зигунов! Что ж…
Дверь отворилась, противно скребя металлической кромкой по каменному полу. Центы вошли в камеру, выстроились, уставив на пленников бластеры. Последним вошел архонт.
— Руки за голову, — устало сказал он, — пожрать успели?
— Говно, — отозвался Пурдзан, заведя руки за голову и указав копытом на плошку.
