Граф сидел у костра и плотоядно принюхивался к осиновой похлебке, которая вот-вот должна была подойти. Наконец желанный миг настал. Граф снял котелок с огня, пристроил его на бугорку, окунул в густое варево ложку, приготовив загодя четвертинку, взятую под совершенно масонские проценты у братанов Власовых... - Посунься! - послышался из-за плеча ворчливый голос Шавки. Бесцеремонно отодвинув Графа, он подсел к котелку и запустил в мою кровную похлебку свой уполовник. дурная его привычка - подходить и жрать без спроса чужую похлебку - была известна всему отряду давно, поэтому Граф промолчал. да и то сказать - полкотелка начштабу всегда хватало от пуза. Сегодня он явно был не в духе, потому как съел всего три ложки и завел разговор: - Вот ты, Граф, небось думаешь, умный? Граф отвечал в том смысле, что да, а если он думает иначе, то нечего с дураком сидеть и потреблять почем зря его похлебку. - Да ладно, ладно, умный ты, Граф, спору нет, а вот кто я такой - ведь не знаешь. Забираться в генетические дебри было лень, и Граф кратко изложил Шавке свои взгляды на его родословную. Тот, вопреки ожиданиям, не обиделся. - Дурак ты, Граф, хоть и умный. Я - это ж ты! - Это как? - Да вот так: я - это ты, только наоборот. Ты ж меня так и придумал, да забыл. Против этого возразить было нечего. Граф допил из котелка остатки хлебова и положил под язык четвертинку, а Шаршавый Вампирчик неторопко рассказывал: - Первое, что помню - это деревню нашу, Старое Новодьяково, объявление на столбу, - Шавка порылся в защечном мешке и вынул пожелтевший от времени тетрадный листок с надписью химическим карандашом: "ОБЕВЛЕНИЕ. ОПЧЕСТВЕННОМУ СТАДУ ПОЗАРЕЗ НУЖОН КОЗЕЛ. ЖЕЛАЮЩИЕ ОБРАЩАЙТЕСЬ В ПРАВЛЕНИЕ." - И волокет меня за шкирку участковый наш, Ульян Сидорыч. Приволок меня в правление и говорит: - Чо, масонска харя, тут нюхаш?! Ну я, понятно, ему - совсем, мол, очумел, старый хрен, какой я тебе масон? И чего тут у вас нюхать, окромя органических удобрений? А он мне: - Не масон, говоришь, - а ну, спой "Интернационал"! Тут, понимаешь, вконец я дошел. - Я, - говорю, - тебе не колхозная самодеятельность, и ты мне, козлина гнусный, не районный худсовет! Ну, меня, понятное дело, в КПЗ. Посадить - посадили, да так и забыли там. Потом уж этот на пенсию вышел, так нового назначили, он на меня посмотрел этак: за что, мол? А ни за что, говорю. Нет, врешь, говорит, чтобы с такой зеленой мордой, и ни за что?! И в город меня отправил. А тамошний начальник... Эту историю слышал уже весь отряд, а кое-кто (пользующиеся благоволением Шавки) и по нескольку раз. Впрочем. лень Графу было его останавливать, пускай... Он устроился поудобнее, привязал котелок к ноге, чтоб не сперли, помечтал немного о Швейцарии и уснул. Снилось ему: вот попал он, наконец, в Швейцарию. Идет, а на каждом углу - котлы с осиновкой, калики грудами... А он иду и калики ногой откидывает... Тут Шавка откуда-то вырулил, давай калики в мешок собирать. Дурак, Граф-то говорит, это же сон мой, вот проснусь, и нет никаких каликов - одни воспоминания... А он - давай масоном ругаться. За что?
